Норманны

Существуют еще два главных момента, способствующие идентификации этой местности. Во-первых, содержащееся в «Сказании об Эйрике Рыжем» топографическое описание Маркланда и Винланда более всего соответствует юго-восточной части Лабрадора и северной части Ньюфаундленда. К югу от Фурдустрандира, говорится в саге, все побережье изрезано заливами (vágskorit), что в полной мере подходит к побережью Лабрадора (наиболее ярким примером тут, без сомнения, выступает залив Сандвич). По свидетельству той же саги, берег изрезан фьордами (fjarðskorit) или же, согласно версии «Хауксбок», одним особенным фьордом. Речь, очевидно, идет о проходах, ведущих с севера от гавани к проливу Белл-Айл. Если же имеется в виду один фьорд, то это, вероятно, и есть сам проход в пролив Белл-Айл. С этой точки зрения Страумфьорд (Речной, или Проточный фьорд) Карлсефни — не что иное, как северный вход в пролив Белл-Айл; просто Карлсефни не мог знать, что открыл не фьорд, проникающий в глубь суши, а проход на юг. Эти моряки уже привыкли к огромным фьордам Гренландии, Исландии и Норвегии, и их заблуждение (если только мы вправе так назвать это) разделяло еще немало выдающихся мореходов — вплоть до «открытия» Жака Картье, сделанного пятью столетиями позже. Страумей (Речной остров) — это, скорее всего, остров Белл-Айл, а может быть, даже Великий Священный остров, лежащий в рукаве моря между мысом Болд, крайней северной точкой Винланда, и мысом Онион. В нескольких милях к югу глазам моряков открылись зеленые берега Священного залива, а также Ланс-о-Мидоус (то есть L'Anseau-Medee: Midi или же от названия корабля Médéé) и залив Эпав; здесь течет к морю ручей Блэк Дак, огибая по пути отвесную скалу, в окрестностях которой люди селились с незапамятных времен^{19}.

Вид, открывающийся сверху на Ланс-о-Мидоус и прилегающие земли, на испещренный островами залив Белл-Айл, справа от которого находится мыс Болд, а слева — побережье Лабрадора, просто великолепен^{19}. Такой вид не мог оставить равнодушным настоящего фермера: проплыв столько миль мимо скалистых, безжизненных берегов, он мог наконец выпустить своих животных на берег, предоставив им возможность пастись на огромных травяных пастбищах — высокая или обильная трава из «Сказания об Эйрике Рыжем», — окруженных естественной защитной лесополосой. Почва была во многом схожа с той, которая встречалась им в Гренландии и Исландии; в реках в изобилии водился лосось, а недра океана были просто неисчерпаемы. К тому же там, на радость охотникам, водились морские животные и карибу. Было у этой местности и еще одно преимущество. В течение первых двух зим своего пребывания в Гренландии Эйрик устроил себе жилище на островах за пределами фьорда, так как там была хорошая охота; к тому же в поле его зрения всегда находилось открытое море. Исследователи Винланда точно так же обнаружили удобную базу, гарантирующую им максимальную свободу передвижений и изобилие съестных припасов. Но их надежды конечно же были слишком оптимистическими. Так, рассчитывая на теплую зиму, они были неприятно поражены, когда наступили настоящие холода (то же самое случилось задолго до них в Исландии с Флоки Вильгердарсоном). Но с приходом весны страна вновь обрела свою былую привлекательность. К тому же она казалась безлюдной.

В Исландии норманнские поселенцы обнаружили незначительное число ирландских отшельников, а также книги, кресты и прочие вещи, оставленные ими после себя. В Гренландии они нашли заброшенные жилища, фрагменты лодок и некоторые предметы, изготовленные из камня, — но самих людей там не было. Когда люди Торвальда обследовали западное побережье Ньюфаундленда, они наткнулись на пустое зернохранилище. Самому же Торвальду пришлось столкнуться со скрэлингами во время путешествия к восточному побережью, и это привело его к гибели. Кем же были «скрэлинги» — индейцами или эскимосами? Недавние исследования позволяют предположить, что норманны столкнулись и с теми и с другими.

Около 1000 года н. э. эскимосы жили гораздо дальше к югу по сравнению с сегодняшними границами их обитания. Они занимали южную прибрежную часть Лабрадора от залива Гамильтон до пролива Белл-Айл, а также территорию Ньюфаундленда-Винланда к северу от линии, протянувшейся от порта Сондерс на западе к устью Белого залива на востоке. К югу от них на территории Ньюфаундленда, а также к югу и западу от их поселений на территории Лабрадора жили индейцы-алгонкины. Но еще более важным представляется то обстоятельство, что часть индейцев жила к северу от дорсетских эскимосов Ньюфаундленда, что является еще одним доказательством (на этот раз этнологическим) того, что Страумфьорд Карлсефни — а следовательно, и Винланд — находился именно в северной части Ньюфаундленда.