Норниус

Уже через пятнадцать минут дом был наполнен кедровым ароматом свечей, из колонок тихонько пел Фрэнк Синатра, а Сиф заканчивала формировать маленькие печенья, выкладывая их на противень, чтобы отправить в разогретую духовку через считанные секунды. На плите закипал чайник, чтобы своим кипятком заполнить стеклянный заварник, в который уже предусмотрительно положили тимьян, морошку, яблоки, бруснику, лимон и несколько ложек мёда, что представляло из себя без пяти минут произведение искусства.

Чарльз шнырял из дома на веранду туда-сюда, организовывая уютный уголок для себя и своей любимой: вытащил туда пледы, накрыл ими плетёные кресла, вынес несколько свечей, чьё пламя колыхалось от каждого порыва ветра, на небольшой металлический круглый столик, и подготовил всё, что только можно было предусмотреть.

– Чарльз! – раздался голос Сиф с кухни, как раз в тот момент, когда её муж выравнивал деревянные подстаканники, ублажая своего внутреннего перфекциониста.

– Да? Уже иду. – каждый зов Сиф заставлял его сердце сжиматься и переживать, что это может быть последнее, что он услышит от своей жены, и с каждым днём страх приближающейся к ним смерти нарастал.

Слава Богам, на этот раз не случилось ничего, чего стоило бы бояться. Сиф с улыбкой стояла возле кухонного стала и утирала руки полотенцем. Она только что выложила печенье в миску ручной работы и залила ягодно-травяной чай кипятком, от него шёл пар, и стенки запотевали. Ещё она достала удивительно красивую чайную пару, две чашки с блюдцами бирюзового цвета с бежево-коричневым узором. Эта картина представляла собой полноценный натюрморт.

– Сфотографируй на память. – попросила Сиф, с улыбкой на лице. – Может потом покажешь девочкам, когда они приедут тебя навестить.

Чарльзу стало больно от этих слов, но он не подал вида. Его супруга уже смирилась с тем, что больше не увидит своих дочерей и что дальнейшую жизнь придётся её мужу продолжить в одиночку, чего нельзя было сказать о самом Чарльзе. Он был к этому не готов. Но так было всегда, несмотря на его военное прошлое, его супруга всегда была морально сильнее.

– Давай позвоним им по видеосвязи? – решился предложить Чарльз. – Здесь хороший интернет, покажем им в реальном времени. Заодно и поболтаем, может…

– Нет, нет, нет! – тут же всполошилась Сиф. – Ты что, пятница, вечер. Они, наверняка, только едут домой после рабочего дня… Ты хоть представляешь, как они устали за неделю? Дай им отдохнуть, не будем их раздражать… Ты же знаешь, какая у них нервная работа! Пусть они…

– Ладно, ладно, хорошо. – Чарльз прижал разнервничавшуюся супругу к себе и погладил её щёку, стараясь убрать наворачивающиеся у неё слёзы. – Не будем беспокоит девочек. Я схожу за телефоном, хорошо?

Сиф коротко кивнула и, отстранившись, стала поправлять свой натюрморт. Они сделали пару снимков и совместными усилиями перетащили всю эту красоту на улицу, где понемногу начинал моросить дождь. Они удобно устроились на веранде, укутались в пледы, наслаждаясь звуками природы и временем, которое, не смотря ни на что, всё ещё у них было, чтобы провести его рядом. Сиф очень долго разглядывала то, что её окружает и, казалось, была погружена в свои мысли, а потом задумчиво произнесла:

– Ох, Чарльз… Здесь слишком шикарно. И я не поверю, если ты скажешь, что это не стоило тебе целого состояния.

– Не думай о деньгах сейчас. – попросил её муж. – Думай о моменте. Разве он не прекрасен?

– Бесспорно, прекрасен. – подтвердила Сиф и повернулась к супругу. – Но как ты будешь жить дальше!? Ты об этом подумал? Это меня не станет уже через считанные дни, а твоя жизнь..?

– Моя жизнь закончится вместе с твоей! – сурово прервал её Чарльз и взял за руку, глядя прямо в глаза. – Дальше будет просто существование. А для него много не нужно… Я люблю тебя, любил всю свою жизни. И пока она у нас ещё осталась, давай насладимся ей вместе. Без мыслей о том, что будет после…

– Ох, Чарльз… – выдохнула Сиф и ещё крепче сжала его ладонь, под шум усиливающегося дождя, что разносил аромат промокшего ягеля по всей округе, окутывая их в нежный кокон самых чувственных ощущений жизни.

Хитта 3. «Белая скала».

Шум сурового Норвежского моря, что является неотъемлемой частью Северного Ледовитого океана, бьющегося о скалистый обрыв архипелага Лофотенских островов, густым эхом раздавался в главной комнате хитты, расположенной ближе всего к воде, среди всех домиков базы «Норниус».

Помещение было совсем не большим, и своими масштабами как будто заранее предупреждало, что готово принять в своих владениях только одного человека, и то, того, которому откликнется в душе его серая, холодная атмосфера.