Нортумес. История Призрачного трона

– Ты пиздец герой конечно. – С некоторым даже удивлением, покивал головой Штык. – Но такая проблема мужик, я вообще-то, вампир. Мне пофиг. Ну, выстрелишь ты и чё? Я ж тебя потом найду и сожру нахуй. Я хоть и обещал, но блять, это уже перебор.

– Вампир?

– Ты эхо что ли? – Штык вновь головой качает, вот очки снял. Красные зрачки обратились к лицу милиционера, сейчас слегка побледневшего – не бывает красных зрачков у людей. – В натуре, храбрость, второе имя тупости. Не, базару нет. Смело. У меня тут два ствола на руках, а ты один с пушкой, с которой ещё и предохранитель не снял, дебил блять. А всё равно, арестовать ты собрался.

Снимать предохранитель, милиционер не стал. Вместо этого пропотел и сглотнул громко – он как-то не подумал. Ведь действительно. Один он, улица почти пустая – а те, кто есть на улице, они мимо идут не оглядываясь. Да и не приходится сомневаться, что завидев сие происшествие, люди скорей поглазеть остановятся, причём с надеждой увидеть как пуля попадёт конкретно в него, а не в негодяя этого с наркотиками и незаконными пистолетами.

Нехорошо ему стало, милиционеру этому храброму и отчаянному, но долг – превыше всего!

Штык посмотрел в небеса, чистые, бездонные сегодня небеса. Улыбнулся, вновь вспомнив Лилю, эту прекрасную девушку, что в народе местном чаще знали как Тёмную Луну.

Потом перевёл взгляд на тротуар перед собой. Милиционер лежит неподвижно, глаза закрыты.

– Болеет, может чем. – Проговорил он, поднимаясь на ноги. Подошёл к несчастному, тронул носком ботинка – реакции ноль, но вроде дышит. Значит не инфаркт. Стоял, стоял, хрюкнул что-то и упал – без посторонней помощи. Просто взял и упал. Странно немного – Штык даже клыков не выпускал, просто смотрел ему в глаза и всё. А бедняга взял и свалился, выронив пистолет.

Штык пожал плечами и двинулся прочь, иногда пиная попавшие по дороге камушки.

Делать решительно нечего. И сколько ещё ждать встречи с местными вампирами и эльфами? И как вообще получилось, что тут эльфы есть? Лилю он не спрашивал – не за тем к ней приходил, а время как бы тикает, так что на что попало, он не отвлекался.

А впрочем – плевать. Есть они и хрен с ними, пусть будут. Всё равно этот мир постигнет участь множества других. Исход проредил Мироздание так сильно, что порой и ему становилось не по себе. А ведь, сколько уже погибло, сколько сражается и ряды их по-настоящему необъятны, чуть ли не всё Мироздание поднялось на борьбу за выживание. Но толку с этого…, Исход стирает их из реальности слишком быстро. За каждый спасённый мир приходится платить огромную цену.

– Нахер всё, я в отпуске. – Буркнул Штык, прогоняя печальные мысли прочь.

Шёл он бесцельно довольно долго. На дороге появилось больше машин, на тротуарах больше людей. Да и застройка изменилась, частных домов стало больше, а центр города остался далеко за спиной. Штык свернул в ближайший двор и присел на лавочку. Закурил.

Нужно было подумать и принять решение.

Дело в том, что ему всё чаще становится скучно. Отпуск этот надоел. Однако вернуться обратно он ещё был не готов. Во-первых, там хоть и весело, но там и убить могут. Причём насовсем, хоть он тут и не совсем уверен, но оснований так полагать было достаточно. А проверять опытным путём ни кому не хотелось. Если бы раньше, до того как всё началось, наверное, они бы проверили не задумываясь. Но начался Исход и страшные для всех события, стали спасением для них – второе дыхание открылось, жить снова стало интересно, порой, даже весело.

Во-вторых, его поиски с мёртвой точки не сдвинулись – он их, в общем-то, даже и не начинал.

Он пытался принять решение о том, что будет делать дальше и не особо у него это получалось.

И возвращаться он не хотел, и оставаться тоже. Скучно тут, весело и опасно там. А второй раз его вряд ли отправят куда-нибудь таким вот образом. С одной стороны нарастающая скука, с другой, то новое, чего у него давно не было – возможность окончательной смерти и постоянно возникают ситуации, где эта возможность может реально воплотиться. Это оказалось довольно нервное развлечение. Великая Война всего Мироздания – он пока не готов вернуться туда.

Размышления прервал мохнатый коренастый бобик дворовый. Подошёл к нему, смотрит так сердито, зубы скалит, голову наклонил вперёд, глаза выпучил. А потом пасть открыл и!

– Слышь! – Голосом молвит он человечьим.

– На хуй пошёл чёрт педальный. – Автоматически отозвался Штык.

– Ни хуя ты борзый! – Возопил дворовый, немедленно распустив пальцы веером. – Ну ща, ща ты в натуре. Я вот ща, попал ты короче.

И ушёл в подъезд.

Штык тяжко вздохнул – уйти-то ушёл, а запах свой оставил. Стандартно как бы, перегар, немытое тело, обильно приправлено мочой и вонючим потом. Запах позабытый, почти стёршийся из его памяти, не сумевшей сохранить всего – даже его память не могла вместить вообще всё, что видели его глаза, всё, что он пережил, всё, что было за прошедшие века…

Запах Родины, старый, почти забытый – и запах забытый и Родина тоже.

Он улыбнулся сейчас, в глазах светлее стало – но лишь на краткий миг.