Нортумес. Начало

– Почтальон только был. – Усмехнулся Шкет. – Уже кончился.

– Да не, я про колбаску, там картошечки, чисто перекусить. Нету?

– Ты издеваешься? – С явной обидой в голосе, проговорил Шкет.

– В смысле?

– Что в смысле? – Шкет скрипнул зубами. – Мы вампиры!

– Ну и? – Спросил он, когда Шкет выразительно замолчал.

– Да блять…, вампиры кровью питаются. И всё, пиздец. Вкурил?

– Ты с чего взял?

– Да ёпт, «Дракулу» что ли не смотрел?

– А, так я тоже так думал сначала. – Штык обратно сел. – А потом прикинь – рыба лежит в пакете, под пиво норм, пахнет вся. Я её хрясь, захавал. Во! – И большой палец показал. Задумался. И добавил. – Только это, реально вот рыба колбаска картошка там, потом как раньше срать идти надо. А вот кровь хаваешь – реально срать ваще не тянет. Я сам до сих пор поражаюсь. Басявая тема да?

– То есть, мы можем питаться не только кровью? – От лица Шкета краски отхлынули. Он вдруг вцепился в волосы и застонал. Потом сказал глухо. – Ёбаный баран…, а я же их жрал, я думал только кровь.., я же не знал…, я только кровь думал, и пил…, я же не знал…

– Ебучий Голливуд. – Важно кивая головой, по слогам проговорил Штык. Шкет перестал волосы свои драть и голову поднял. Мутным взглядом посмотрел на товарища по несчастью.

– Такая подстава. – Прохрипел он, после минутной паузы.

– Не говори кореш, в натуре кидняк не детский. А ты забей. Там у них просто всё по сказкам, по этим, как их, легенды, шоб им всем в рот да метра три. Всё путём будет.

– Нихера не будет. – Шкет посмотрел на свои руки, Штыку их показал. – На них столько крови…

– Да под краном вымой и всё. – Лениво зевая, протянул Штык – опять на кровати растянулся.

– Чего?

– Говорю под краном, с мылом и нормуль. Чё там кровь, грязь, оно с мылом и норм… – Закрыв глаза, он безмятежно улыбнулся и добавил. – А классно что срать не надо, если только кровью питаешься. Клёвая тема, мне так реально нравится…

– Штык. Эй, ты тут? – В ответ раздался громкий храп. Шкет откинулся на спинку стула и ошеломлённо хлопнул веками. – Н-да, послал Бог кореша…

Но в одном он прав абсолютно. Шкет по большому в туалет не ходил с того дня как его превратили в вампира.

А вот его логика насчёт тех, кого можно убивать…, странная логика. Совсем странная. Получается, убивать можно почти всех, кого закон порой и вовсе на свободу отпускает. С другой стороны, с такой логикой и еды всегда впрок и вроде как совесть чиста – плохих людей караешь…, и всё равно как-то на душе не спокойно. Шкет встал, подошёл к стене. Облокотился плечом, закрыл глаза и повернул лицо так, что бы лучше чувствовать тухлый запах разложившихся тел, въевшийся в стену. Минуты три так стоял, вдыхал вонь тухлятины и блаженно улыбался. Когти сами, без участия сознания, то слегка вылазили из пальцев, то вновь в них втягивались. Потом Шкет вдруг отпрянул от стены и тряхнул головой.

– Что за хрень со мной творится? – Он чувствовал, как бурлит кровь, как организм буквально жаждет поохотиться на живую, визжащую добычу. Словно он большая кошка, хищник, а они все кролики, его законные жертвы, мясо на ножках…

Шкет поспешно вышел на улицу, на свежий воздух. В голове немного прочистилось. Сердце успокоилось, желание рвать и убивать, исчезло. Почему эта вонь так на него влияет? Ответа у Шкета не было. Он просто знал, что запах тухлого мяса, пробуждает в нём звериные инстинкты и сознание человеческое начинает затухать, растворяясь в них. И самое противное – ему нравится этот момент. Он преполняется таким наслаждением, какое не даст ничто в этом мире. Он становится зверем…

Парень тряхнул головой и зашёл в дом. Прошёл в комнату, где лежали мертвецы. Открыл шкаф. На пол посыпалась одежда, украшения, кошельки – вещи тех мертвецов. Всё более-менее целое или ценное, он укладывал сюда. Сам не особо понимая зачем. Тогда его не волновали вещи сами по себе. Наверное, трофеи, как у всех маньяков…, он переодел рубашку, сменив её на тонкую кофту, слабо пахнувшую духами. Взял один кошелёк. Рублей пятьсот. Хватит. Проверим, слова этого Штыка…, всё-таки именно этот урод палас изгадил. Сто процентов. Шкет хорошо запомнил тот момент. Ладно уж…, он всё-таки сумел вырвать его из этого кровавого безумия, даже дал какую-то зыбкую надежду и нечто вроде новой морали. А она ему сейчас дороже жизни. С прошлым мировоззрением ему одна дорога – в петлю. Что не вариант. Пробовал. Час провисел на перекладине. Раз сорок задохнулся и умер, а что толку? Секунда, оживает и опять задыхается. Только намучался и всё. Пробовал и вены резать, пока брат валялся на кухне с разорванной глоткой. А потом Артём начал вонять тухлятиной и крышу снесло. Шкет не помнил дней пять своей жизни. Только рваные фрагменты, картинки тёмных улиц, крики, кровь, тёмные фигуры и бесконечная зловещая радость настоящей охоты…