Норвуд

– Когда-то давно, еще в самом начале обучения в Ордене, я много времени проводил в библиотеке… – Бернард Глен смотрел в одну точку и размеренно произносил слово за словом. – Друзей и товарищей у меня тогда не имелось – хотя сословные распри в стенах Ордена запрещены, но крестьянским детям или детям горожан не объяснишь этого за несколько дней. Да и сам я тогда был слишком спесив… Но это не важно. В старых книгах, переписанных сотни раз, говорилось, что особенно сильные порождения зла, которых тьма не просто коснулась, а сожгла дотла, могут приказывать даже неживому – земле, воде, песку… Или металлу.

Все-таки темнота за окном отступала под натиском огня, а не приближающегося утра – лицо интерфектора озаряли редкие отблески далекого пожара.

– Значит, какая-то очень сильная темная тварь приказала золоту и черному серебру, из которого сделаны эти вещи, – говорил я очень медленно, соображая буквально на ходу, – превращать людей в мертвяков?

– Как все это работает, я не знаю. – Губы господина Глена тронула грустная улыбка. – Кроме тех книг, мне больше не доводилось ни читать, ни слышать о подобном. Но понятно, что и монеты, и кинжал оказались в городе благодаря внучке этого человека.

Мастер Фонтен ответил злым взглядом – возразить ему было нечего.

– Наверное, она заставила бургомистра расплачиваться со всеми этими проклятыми монетами! – осенило вдруг меня.

– Думаю, этого не потребовалось бы, – процедил сквозь зубы мастер Фонтен. – Нашего борова легко можно купить. Тем же Клинком, к примеру.

– Скорее всего, так и было, – неожиданно согласился с пособником тьмы интерфектор. – Взятка гораздо удобнее – иначе Френсис пришлось бы постоянно его контролировать. Да и тебя он хотел казнить по большей части из-за разговора с Опаленной… Мало ли что она могла тебе рассказать?

Трудно поверить, что человек может пойти на сделку с прислужниками зла всего лишь за подарок, пусть даже и такой дорогой, как клинок. Хотя, с другой стороны, если посмотреть на ситуацию глазами бургомистра, ему ведь всего-то и надо было, что использовать эти золотые монеты. Откуда он мог знать, что они прокляты, если даже интерфектор далеко не сразу догадался, в чем дело. А кроме кинжала он и золотишка наворовал, я уверен. Ведь не случайно даже у его прислуги оказались эти монеты.

Я все-таки отодвинул клинок подальше от себя – не хотелось после смерти превратиться в такое же чудовище.

– Не думаю, что проклятие до сих пор работает. – Похоже, господин Глен заметил мои действия. – Скорее всего, оно перекидывается на владельца целиком, но не сразу, а через какое-то время. Именно поэтому все и началось сейчас. Видимо, прошел достаточный срок.

– И золото использовано не случайно, – произнес мастер Фонтен. – Золотые монеты редко меняют владельцев… Это медь постоянно переходит из рук в руки.

– Да, в этом есть смысл, – второй раз за время разговора интерфектор согласился с моим бывшим наставником. Чудные дела. – Но можно найти и другое объяснение – возможно, именно золото лучше всего удерживает проклятие.

Я обдумывал все, сказанное господином Гленом, и что-то меня смущало. Наконец перебрав многочисленные события этой бурной ночи, я понял.

– Если во всем виноваты монеты, то почему они есть не у всех мертвяков? – Неожиданно в голову пришло еще кое-что. – И при чем здесь упыри?

– Ты заметил, что на улицах, помимо порождений зла, попадаются и самые обычные мертвецы? – снова ответил вопросом на вопрос Бернард Глен.

Конечно, я замечал, что на улицах валяются и обыкновенные трупы, которые не стремятся напасть на прохожих, а лежат себе тихонько, как и положено приличным покойникам. Но я не придавал этому значения.

– Я думал, что этих мертвяков просто уже кто-то упокоил…

– Могло быть и так, – кивнул интерфектор. – Но теперь, после разговора с госпожой Таусинг, я почти уверен в другом…

Однако договорить Бернарду Глену не удалось – раздался какой-то грохот, эхом разнесшийся по улицам города. А буквально через мгновение звук повторился, но уже чуть тише.

Я подбежал к окну и сразу понял, в чем дело, – шум издавали прогоревшие постройки, рассыпающиеся на части. Пожар приблизился, и зарево было уже совсем недалеко. Оставаться здесь становилось опасно, хоть дом и каменный, но вокруг было достаточно много деревянных построек – окраина как-никак.

Госпожа Таусинг и Жатэнэ проснулись от грохота и теперь с недоумением озирались по сторонам, не понимая, что происходит. Сон принес им забвение, но явь быстро разрушила его грохотом обломков горящих домов.

– Надо уходить. – Мастер Фонтен тоже вскочил на ноги и стоял рядом с нами. – Время еще есть, но надо уходить.

Снизу раздалось нервное ржание – Соль почувствовала приближение огня и забеспокоилась.

– Я пойду к ней – в тесном пространстве даже моя небольшая лошадка может доставить проблемы, – выкрикнул интерфектор, направляясь на первый этаж. – А вы собирайтесь и спускайтесь вниз.

Последние слова были обращены в первую очередь к женщинам, которые до сих пор не могли прийти в себя.

– Но что нам собирать, господин? – с недоумением спросила хозяйка дома.