Носферату

АМАЛИЯ. Будьте вы прокляты! Они решили меня с ума свести! Потом она опять набирает мой номер: «Гоша был хороший, не грех его помянуть хорошим словом раз и потом еще раз, и еще раз, и еще много-много раз, лучше сорок раз старуху, чем ни разу сорок раз, лучше сорок раз по разу, чем ни разу сорок раз, эх, раз, да еще раз!!!!!» Блин, я этого Гошу видела один раз в жизни, почему я его должна поминать раз, и раз, и еще раз, и еще много-много раз?! Она мне с Гошей испортила весь остаток жизни!

Молчит, плачет, смотрит в потолок, потом на фикус, потом на ворону. Ворона молчит, грызет клетку.

Ну, что скажешь?

ВОРОНА. Не плачь. Гоша умерррр. Не плачь.

АМАЛИЯ. Что я должна из-за него плакать? Я его видела полраза в жизни. Он кто мне? Гоша? Как его зовут вообще? Григорий? Георгий? Гия? Грегори? Гоголь? Ги де Мопассан? Он уже мне снится начал, этот Гоша! Придёт, встанет и стоит у кровати. И говорит мне: «Гоша-то ведь умер, ты не знала?»

ВОРОНА. Кля-ррррра Цеткин. Кля-ррра Цеткин. Идите домой. Идите домой. Кля-ррррра Цеткин. Кля-ррра Цеткин. Идите домой. Идите домой.

АМАЛИЯ. Держите, вот платье – красное в горошек. Пригодится. Красивое. Моё. Со вкусом. Вот шлем космонавта. Блестящий. От внука остался. Будете играть что-нибудь из жизни космонавтов, вселенной, про космос, про современность, про современную жизнь – вот и пригодится, покупать не надо будет. А то иначе снабженец оббегает весь город, пока найдёт. Вот, торшер – наклонился, выцвел, провод перевязан изолентой синей, но работает. Только смотрите, когда включаете, чтобы не ударил током. Иногда бывает. Вот целебная трава девясил! Ей сто лет, высохла, мусор уже, не трава – берите, заваривать будете девясил, который уже без сил, заваривать и пить. Вот такой же чистотел. Правда, тело чистым не сделает, только загрязнит. Грязнотел. Вот, зонтик. Без ручки – пригодится. Вот кофемолка – тоже нет ручки. Вот кружка – без ручки. Вот ручка. Не пишет. Протез ножной – сломанный. Вот ножницы – тупые, порежете ими наждачную бумагу и будут как новые, острые. Вот нож тупой – наточите. Вот дорожный знак «Уступи дорогу!», вот дорожный знак «Стоянка запрещена!» Вот еще авторучка, сделана в тюрьме: так повернули – женщина голая в ручке, так перевернули – женщина оделась. Внутри песок. Наполовину высыпался, женщина одевается не до конца, но так даже больше всем нравится.

ВОРОНА. Кля-ррррра Цеткин. Кля-ррра Цеткин. Идите домой. Идите домой. Кля-ррррра Цеткин. Кля-ррра Цеткин. Идите домой. Идите домой.

АМАЛИЯ. Так – оделась, так – разделась. С последнего ряда будет в облдрамтеатре не видно, можно поносить по залу и показать всем. Вы обещали мне привести мальчика-фокусника, помните? Нет? Поспрашайте всех, дайте объявление. Мне обязательно нужен начинающий мальчик-фокусник. Вот так. Это – шахматы. Вам. Берите. Трех фигур нет – короля, дамы, вальта. Вот – тоже вам. Думаете, просто чистая досточка? Нет! Икона! Бог с неё стёрся, не осталось, пусто, да? Ну и что! Бог-то видит, что Бог есть на иконе! Берите! Редчайшая вещь! Необъяснимый фокус! Он есть и его нет! В театрах обычно творится разврат, у вас в облдрамтеатре нет? Вы не атеист? Ведь Бог есть, вы это знаете? Ну, так знайте. Он здесь и нигде, он есть и его нет.

ВОРОНА. Кля-ррррра Цеткин. Кля-ррра Цеткин. Идите домой. Идите домой. Кля-ррррра Цеткин. Кля-ррра Цеткин. Идите домой. Идите домой.

АМАЛИЯ. Вот, сетка с картошкой. Картошка проросла, ну да вам-то что? Вот, заряд для атомной бомбы. Как попал ко мне – не могу вспомнить. Кажется, муж своровал на службе в армии. Он был генерал, я вам говорила? Ну вот, сказала тогда. Я боюсь что-то говорить, потому что стану похожа на Гету с ее Гошей.

ВОРОНА. Гоша умеррррррр! Гоша умеррррррррр! Гоша умеррррррр! Гоша умеррррррррр! Гоша умеррррррр! Гоша умеррррррррр!