Носитель фонаря (СИ)

– Вообще придется тут почтового голубя поставить, после завтрака разблокирую эту функцию в замковом интерфейсе. Хотя не доверяю я этим голубям – шпионы они все и жулики. Но деваться некуда.

– Ради моих писем – голубя можно и не ставить, – сказал я, продолжая вскрывать конверты. – И вот не жалко же людям собственной меди, сил и бумаги, чтобы послать незнакомому человеку пару строчек матерных пожеланий.

– Да причем тут твои письма, – сказала Ева, – нам тут как-то выживать надо. Через личный почтовый ящик только тексты, ну, деньги отправлять можно, а посылки только через имперскую почту. Чую, придется нам все необходимое в окрестных лавках по почте заказывать – за локальные пересылки не очень большая почтовая комиссия.

– Не представляю, как в почтовую сумку голубя влезет мешок муки.

– Не влезет, – сказала Ева, – вес посылки до пяти килограммов максимум. Но связкой сосисок и парой караваев таки разжиться можно. Этим деревенским жуликам я больше не копейки не доверю. Я посмотрела на торговом форуме расценки на сено в Шанде и испытываю сейчас горячее желание лично повесить обоих уважаемых старост на самом высоком дереве в округе: мало того, что они нам треть от продажи предложили, так еще и с ценами наврали. Прямо жаль, что этот замок не дает привилегий частного суда сеньора.

Весь день Ева, которая сегодня была не в хостеле, а в Lesto-центре, шныряла из реала в виртуал, зависала в конторе и вела обширную переписку. Я тоже торчал в конторе, но Еве не мешал – весь день удалял свои письма, ощущая себя Гераклом на авгиевых конюшнях или, если уж обращаться к греческим мифам, то скорее Сизифом, который свой бесконечный камень в горку катает. Бросая в камин пухлую пачку вскрытых конвертов и снова открывая ящик, я обнаруживал пачку новых. Под конец я уже просто выгребал конверты из ящика, не глядя, и отправлял их в огонь, поэтому только чудом задержал руку с пачкой, из которой выглядывал один отличающийся от всех конверт. Он был длиннее и из более плотной бумаги. На конверте стоял штамп короны.

«Уважаемый господин Нимис Динкан, поскольку вы стали владельцем обширного имения в Ноблисском графстве, вы удостоены аудиенции у его сиятельства графа Ноблисского. Просим вас сообщить удобные для вас дату и время, чтобы мы могли назначить час аудиенции. Со всемерным почтением.

Секретарь администрации графа Ноблисского, Кеурон Кеулар.»

Я подождал, пока Ева в очередной раз вернется из реала и протянул ей приглашение.

– Да, – сказала Ева. – Разумеется! Конечно! О чем мы вас и предупреждали! Еще и этого геморроя на нашем седалище пока не хватало.

***

Вечером Ева собрала экстренное совещание, ну, она так его назвала. На самом деле мы просто расположились кружком во дворе, на валявшихся камнях; в вечернем солнышке тут было куда светлее и теплее, чем в нашем темном промозглом замке, ни одно помещение которого почти невозможно было осветить теми огрызками свечей, которые мы по забытым подсвечникам наковыряли.

– Ну что, господа, – сказала Ева. – у нас тут в общем и целом катастрофа. Если бы я раньше знала об управлении замками столько, сколько знаю сейчас… Да, замок может быть очень прибыльным предприятием, но работать на этом предприятии должны сотни людей. Нам нужны все! Я списалась с одними из наших арендаторов, приличная оказалась девица – хозяйка. Замковые фермы там по соседству и она знает, что на них происходит. Одна ферма – сплошные поля, работа для земледельцев: овес, ячмень, еще там что-то. Все скоро нужно будет убирать. На второй – огороды, фруктовые сады и птичник, который, знаете ли, нуждается в ежедневном уходе, ибо без корма все эти фазаны и индейки просто передохнут. У нас есть огромная пасека, но нет ни одного пасечника, а без высокого навыка пчелы нас к ульям просто не подпустят. Понятия не имею сколько нам нужно этих пасечников, может, один, а, может, пять, причем высокоуровневых.

– Интересно, – сказал я. – а какие у пасечника-то могут быть уровни? Типа на десятом уровне меня укусят не сто пчел из ста, а только девяносто девять?

– Ним, ну что ты глупости несешь. Есть множество видов меда. От дешевых простецких до редчайших и очень дорогих.

– Да, – сказал Акимыч, – даже я в своих рецептах уже три разных вида меда использую. Цветочный, липовый и какой-то «темный».

– В алхимии тоже много меда, – сказала Ева, – «горький», «черный», «лунный», «кладбищенский»…

– Какая гадость! – с чувством сказал я.

– Кладбищенский-то? Еще бы не гадость, сто золотых за такой вот крошечный горшочек. В общем, не отвлекаемся. Может, медов в наших ульях – на многие тысячи, но без пасечников мы их достать не сможем.

– А крестьян нанять?

– А крестьян нанять не так уж и просто! Во-первых, они могут только самые простецкие работы выполнять. Во-вторых, чтобы они с нами вообще сотрудничали, пусть даже за деньги, нам нужно с ними репутацию поднимать. Выполняя их квесты и развивая деревни, потому что все развитие при смене сеньора обнулилось. Нам все нужно по новой делать: бани им какие-то строить, рыночные площади мостить, мосты чинить, майские шесты ставить…