Носитель судьбы

И уж нигде и никогда не найдете вы большего глупца, чем человека, который отдает себя в рабство добровольно. Я же знал целых четырех таких, и сам был глупейшим среди них.

Сноп, сын Плотника. Бенкей Хебзагал. Н’Деле Алигенде.

И я – Филар, сын Копейщика. Теркей Тенджарук – Владыка Тигриного Трона, Пламенный Штандарт, Господин Мира и Первый Всадник. Император. Раб.

Товар.

Точно такой же, как плиты соли, завернутые в промасленные мешки, как шкуры каменных волов, как кувшины благовонных масел и пачки бакхуна.

Товар, который через миг заберут косматые чудовища, и за который ньямбе Н’Гома и его племянники получат оплату в золотых слитках, драгоценностях и камнях, насыпанных горкой на расстеленных шкурах.

А потом наберут, сколько удастся, воды, убьют часть бактрианов и заготовят их мясо, и отправятся на юг, через Ярмаканд в Кебир. В огромную, жаркую страну за морем, на равнины, где живут стада удивительных животных, к теплому морю и к шумным цветным городам.

Будут богаты, мы же отправимся в неволю, как того и пожелали.

Потому что только таким образом мы можем попасть в страну за горами.

Мы сидели на каменистой равнине, за границей, обозначенной рядами белых скал; за спиной же у нас были бескрайние просторы Эрга Конца Мира, в бесконечности своей протягивающиеся до самого Амитрая; впереди же нас были горы, увитые туманом и прикрытые лесом настолько зеленым, что от него болели глаза. И еще – близились к нам люди-медведи. Путы наши были наложены таким образом, чтобы в случае чего сумели бы мы быстро освободиться, были у нас спрятанные в одежде ножи и оружие – во вьюках, но не могли мы на них напасть. Нам нужно было, чтобы они провели нас в глубь своей страны, подальше от притаившихся среди деревьев и скал стражников, что следили за равниной, не придет ли кто из ненавистного Амитрая через лысую степь и пустыню. И только потом мы могли бы сбежать.

Но когда люди-медведи приблизились, я понял, насколько плох был этот план.

Похоже, наш вид их удивил.

Люди-медведи – это чудовища. Это не клановое имя или название народа. Они не люди. Они правда ходят на двух ногах, но не всегда. Когда что-то напугает их или удивит, когда начинают они спешить, тогда падают на четвереньки и, упираясь в землю огромными кулаками, бегут совершенно как медведи. У них высокие остроконечные черепа, низкие лбы, выступающие челюсти, полные острых зубов, словно у боевых леопардов, плоские лица с почти человеческими глазами, и они отвратительно смердят. А еще они поросли длинной густой шерстью. Мы видели, как они приближаются, пока мы, связанные и бессильные, сидим, ожидая их. Пять чудовищ. Нельзя было даже сказать, что они просто животные. На них были кожаные пояса с железными заклепками, куски кольчуг, на запястьях – повязки, а еще – странные, приспособленные к их черепам шлемы. Двое из них были при оружии. Напоминало оно дубину, но заканчивалось острием, выгнутым, как мощный клюв.

Когда они увидели нас, на загривках их встала дыбом шерсть, они упали на четвереньки и принялись рычать, а потом скакать с дикими воплями, воздевая над головами дубины, лупя ими о землю, или хватая камни и колотя ими так, что пыль вставала столбом.

Продолжалось это недолго, и вскоре стало ясно, что твари не собираются атаковать. Кто-то из них подошел ближе и понюхал, раздувая плоские, сморщенные ноздри, а потом поднялся и принялся хрипло порыкивать в сторону остальных. Другое создание побежало в сторону гор, да так, что земля задрожала, и я видел, как подрагивает его мех.

Остальные окружили нас, рыча, ворча и плюясь пеной. Один из них зашипел, осторожно вытянул вперед дубину и легонько толкнул Бенкея в ногу.

– Да в жопу себе это засунь, урод вшивый! – рявкнул разведчик и задергался, насколько позволяли ему веревки.

– Не обращай внимания, – посоветовал Сноп. – Теперь мы станем невольниками, а терпение – единственная добродетель, которую мы можем себе позволить.

– Я не должен обращать на это внимания?! Как подумаю, что этот Н’Гома еще и заработал на мне, то хочется приволочь его сюда, чтобы эти обезьяны поимели его толстую жопу на моих глазах.

Через какое-то время, хотя мы и не могли сказать, какое именно, поскольку в этой проклятой стране солнце пряталось за тучами, создание, побежавшее в сторону гор, вернулось, а с ним прибыли два существа поменьше. Эти тоже были поросшие мехом, но носили кожаные и железные панцири и приличное оружие – мечи, топоры и копья; ходили они как люди. Однако лица их были еще отвратительней. Бесформенные, словно измененные болезнью, с торчащими рогами, зубастые и ни на что не похожие.

Чудовища минуту-другую совещались, но звуки, которые они издавали, не напоминали человеческий язык. Хриплый и твердый, звучащий будто рев бактрианов или собачий лай, были они все же словами какого-то языка.

Наконец один из них, с лысым, словно бы ковечьим черепом с раздвоенными рогами, подошел ближе и начал тыкать в нас, а потом без усилия поставил на ноги – легко, будто мы были детьми. Он был ростом почти с Н’Деле, с мощной грудью и плечами.