Человечество изобрело вежливость вместо любви, и под этой вежливостию скрываются: тщеславие, лицемерие, лукавство, гнев и прочие страсти душевные. На вид такой человек просто душа–человек, сразу и не поймешь его. А так как фундамент основан не на любви, очень скоро обнаруживается его внутреннее состояние, ибо такой человек двойственен: на словах говорит так, а на деле иначе.
А у кого в корне любовь, такой человек уже не двойственен, ибо у него простота, откровенность и естественность. Эта черта бывает только у подвижников благочестия. Есть люди, которые от природы имеют такие дарования, но они узнаются по плодам. Уксус и вода имеют один цвет, но вкус разный, ибо гортань пищу различает (С 259. 2010).
…Мы так оземленились, что мало обращаем внимание на евангельские заповеди, а очень строго судим за какие–либо обряды. Конечно, установленные Святыми Отцами обряды нужно исполнять, ибо они воспитывают душу во благочестии. Но все же всегда надо обращать больше внимания на евангельские заповеди. Господь говорит:
Осуждающий всегда ошибается и неправильно судит, ибо мы не знаем причину действий осуждаемого, а судим по своему устроению. Кто как настроен, тот так и о других заключает, ибо кривое око на всех криво глядит (№ 86)
…Не человек для поста, а пост для человека, и духовность не в нарушении законов естества, а в произволении воли. Некий подвижник жил в пустыне и питался только кореньями с растениями, но блудная страсть всегда борола его. Сказал он это Святым Отцам, и они рассудили, что этот монах был неопытным в умном делании (С. 262. 2010).
Все телесные подвиги нужны как средство или пособие к духовной жизни. Конечно, они нужны, но надо проходить их разумно. Духовная жизнь подобна дереву: сперва являются листья, а потом плоды (Гал. 5, 22). Если плодов не будет, то оно подобно бесплодной смоковнице (С. 263. 2010).
Вообще телесные подвиги не добродетель, а средство или пособие к добродетели. Если не будет плодов: любви, радости, мира, долготерпения, благости, милосердия, веры, кротости, воздержания (Гал. 5, 22), — тогда тщетны будут телесные подвиги (С. 314. 2010).
Вот, что значит полагать упование на внешний подвиг: переменил рясу — и человек в их глазах стал уже не тот. И может ли быть ценно то приобретение жизни, которое от перемены рясы может уничтожиться? И самое это рубище мы носим, чтобы приобрести беспристрастие к вещам; если же к рубищу привяжемся, то это будет тоже страсть, да еще страсть, питающая духовную гордость (С. 489).
Воля Божия
Изучение воли Божией — труд, исполненный радости, исполненный духовного утешения, вместе труд, сопряженный с великими скорбями, горестями, искушениями, с самоотвержением, с умервщлением падшего естества, со спасительным погублением души. Он сопряжен с распятием ветхого человека.
Все, истекающее из Божественной воли, сопровождается святым миром, по опытному учению святых Отцов; напротив того, все, сопровождаемое смущением, имеет началом своим грех, хотя бы по наружности и казалось высшим добром (4. 254. 2002).
Для христианина и противный ветер бывает попутным: покорность воле Божией примиряет его с положениями самыми тягостными, самыми горькими… Не устрашимся бурь житейского моря (1. 337–338. 2006).
Преподобный Пимен Великий говаривал: «Воля человеческая есть стена медная между Богом и человеком…» (2. 337. 2001).
Воля наша, в состоянии падения, враждебна воле Божией; она по слепоте своей и по состоянию вражды к Богу постоянно усиливается противодействовать воле Божией… В отречении от своей воли для наследования воли Божией заключается отречение от себя, заповеданное Спасителем, составляющее необходимое условие спасения и христианского совершенства, столько необходимое, что без удовлетворения этому условию спасение невозможно… Воля Божия открыта человечеству в Законе Божием, преимущественно же, с особенной точностью и подробностью, она объявлена нам вочеловечившимся Словом Божиим. Как превысшая постижения, она приемлется верой (5. 73. 2003).
Не должно преступать воли Божией своей волей, а, сделав со своей стороны должное, остальное предоставлять Богу (Письмо 489).