Носители искры (СИ)

Всё это рассказал мне нул Патоген - второй из моих соседей по комнате. Патогеном его прозвали за неустанное стремление всем подряд твердить о бунте нулов, конечно, не пытаясь открыто раздуть вражду с потенциарами заново, однако сильно действуя на нервы, заставляя приглядывать за собой, словно за недобитым болезнетворным микробом. Патоген на это смеялся, отвечая, что руководству только того и надо, ибо Сорвирогов не любит расслабляться, а напротив, обожает быть постоянно в тонусе, чему любому умному оплотовцу не грех и поспособствовать.

Однако лично я способствовать тонусу командира не собирался - надо было сперва осмотреться и постараться правильно вписаться в общество базы, тогда и станет ясно, как вести себя с Сорвироговым. Пока я видел его всего два раза: первый - когда он вызвал меня, чтобы лично познакомиться с новым членом объединения, а второй - вот сейчас, на кладбище: он как раз заканчивал свою траурную речь - высокий, жилистый, с ястребиным взглядом светло-серых глаз и коротким ёжиком русых волос.

"Так значит, ты и есть та самая пресловутая ищейка, из-за которой баба Яна, царствие ей небесное, всех тут на уши поставила?" - спросил Сорвирогов, когда я вошёл в его кабинет.

"Если вы о том, что я был ловчим в Цодузе, - ответил я, - то да, ищейка, а насчёт остального мне ничего не известно".

"Разве она ничего тебе не сказала?" - командир Первой встал из-за стола и прошёлся вокруг меня, рассматривая со всех сторон.

"Сначала заявила, что я буду химерой, а в следующий раз сказала, что была права, потому что я из потенциара быстро и сам, без посторонней помощи, стал драконом".

"И всё?"

"Ну, ещё она сказала, что я уже не смогу жить по-старому, что мне нужна новая цель, нужны вы".

"Я?"

"Нет, она имела в виду всех людей объединения".

"Угу, - кивнул Сорвирогов. - А зачем ты людям объединения?"

"Этого она не сказала".

"А сам ты что думаешь?"

"А сам я ещё не успел ничего подумать".

"Тугодум, что ли?" - Сорвирогов остановился, впившись ледяным взглядом мне в переносицу, лицо его было серьёзным.

"Нет, просто информации не достаточно..." - ответил я и хотел добавить что-то ещё, но в голове вдруг зашумело и мысли спутались - видимо, сказывалось избиение на допросе.

Перед глазами замельтешили всполохи, шум превратился в неразборчивый шёпот, лоб разболелся, не давая соображать. Бес рогатый, да что у меня с мозгами! - я яростно тряхнул головой, разгоняя напавшую дурноту, - не хватало ещё тут упасть, как барышня, опозорившись перед командиром базы!

"Ладно! - Сорвирогов отвернулся и снова сел за стол, а я, наконец, почувствовал облегчение: голову отпустило, озноб спал. - Будет тебе информация".

На чём эта странная аудиенция и закончилась.

Следом за Сорвироговым речи произносили другие оплотовцы, многие плакали - старуху здесь явно все любили и уважали. Говорил и Брухов - оказалось, Яна Корочкина знала его с младенчества и была ему вместо матери. Ходить после того, как я всадил ему нож в бедро, повредив даже кость, Макс пока толком не мог - его привезли на коляске. Брухов был бледен как смерть, однако держался хорошо и слёз не проливал, но только сейчас, слушая его отрывистую, скупую на красивые слова, зато полную боли речь, я понял, насколько дорога была ему Яна. Наверняка, теперь он страшно злится, что из-за меня не смог лично отправиться в Цодуз, чтобы вытащить Корочкину, и это поручили Белову, который не сумел защитить её от пуль, подумал я и вскоре получил тому подтверждение. Сразу, как закончились похороны, Макс что-то сказал сопровождавшему его человеку, и как только тот ушёл, подъехал ко мне, самостоятельно управляя коляской.

- Держи, - он вынул из кармана флешку. - Это от Яны.

- От Яны? - удивился я. - А что здесь?

- Её записи. Она просила передать их тебе, - посмотрев на меня с плохо скрываемой ненавистью, Брухов буквально сунул флешку мне в руки.

- Спасибо, - взяв маленький чёрный прямоугольник, я поднял глаза на Макса, но он уже развернулся и покатил по дорожке к базе.

- Подожди! - я двинулся за ним. - А почему...

- Сам разберёшься! - не оборачиваясь, отрезал Макс. - Не маленький.

- Конечно разберётся! - раздался сзади знакомый, сухой и резкий, голос.

Я остановился, глядя вслед быстро уезжавшему Брухову.

- Разберётся, но позже, - командир поравнялся со мной. - Дай мне флешку.

- Зачем? - я повернулся. - Корочкина сказала: это для меня!

- А я говорю - сюда давай! - Сорвирогов протянул руку. - Да не бойся, отдам я её тебе сегодня же, но только когда вернёшься. Если вернёшься.

- Откуда вернусь?

- С задания. У меня для тебя есть задание. Достаточно опасное, чтобы оставить флешку здесь, в надёжных руках. Ты же не хочешь, чтобы она попала в руки окли? Впрочем, неважно, достаточно уже и того, что я этого не хочу.

- Ну ладно, - я отдал флешку командиру базы, не понимая, почему нельзя было сразу по-человечески всё сказать, а не выпендриваться... - видно за столько лет подполья совсем они тут, на своей базе, очумели. - А что за задание?

- Надо поработать кульком.

* * *