Носители Совести

– А-а… они уже третий год обещают. Откроют участок на полкилометра с фанфарами, покажут по всем каналам, ленточку разрежут с пафосом – и тишина на полгода. Никто ничего не делает, зато осваиваются выделенные средства, – последние слова он произнес с издевкой.

Наконец машина вырвалась на простор Приморского шоссе. Влад прибавил скорости, в полуоткрытое окно ворвался свежий ветер. Запахло морем.

Арсений вынул из папки тетрадные листки в клетку, перечитал последние стихи Шаллека.

На забытых полянах забытых лесов
Вырастает невидимый город.
Ночью светом коснется луна облаков
Этот свет для меня очень дорог.
Различая черты приходящих во сны,
Я шагну в городские ворота.
И споют серенаду ночные сверчки,
И прохладу подарит природа.

Есть в жизни черно-белый сон,
Но только не в ночи рожденный он.
С восходом солнца обручен
Жизни черно-белый сон.
В ночи ищу спасенье я.
Попавшая под тень земля
Подарит, что искалось мной —
Мой сон цветной.

Виню себя за ложь, которую не ждешь.
Которая звучит правдиво так в речах людских.
Виню себя за смех, что предвещает смерть,
Что бросит кожу в дрожь – когда его не ждешь.
Виню себя за пыль, что пущена в глаза.
За то, что вдруг из глаз покатится слеза.
И солнце, отразившись в соленой той воде,
Становится подобно полуночной луне.

Виню себя за губ лукавые слова,
Что вдруг отсчет начнут
Заранее прожитых минут…

Морской бриз гулял по салону, разгоняя духоту, трепал волосы, а один раз даже попытался вырвать из рук листки со стихами. Арсений удержал их не без труда, убрал часть обратно в папку – унесет еще. И тут на глаза ему попалась песня, удивительно подходящая к ситуации. Лин Черный даже подписал ее – в верхнем углу листа прописными буквами красовалось название «Я – ВЕТЕР».

Я шел на восток при полной луне.
Я верил, что все возвращается вновь.
Вот только сгорела свеча на столе.
В том доме, где я свою запер любовь.
Котомку на плечи, гитару в руках —
С собой я возьму на берег реки,
И в жертву заре принесу старый страх —
Остаться в ночи, не заметив зари.
У каждого камня здесь топчутся дни,
А в воду роняют деревья листву.
И так далеки объятья твои.
И тайна исчезла в волшебном лесу.

Я – ветер! Ветер!
Я песню спою на рассвете.
Я – ветер! Ветер!
Мои губы держат серебряный горн.
Я – ветер! Ветер!
Я запутался в облачной клети.
Я – ветер! Ветер!
Но теперь я свободен. Я ищу свой дом.

Мне где-то вдали ответит сова.
И черные мысли падут на песок.
Я больше не верю, не верю в слова.
Я буду молчать. Я спел, все что смог.
Но ветхие ставни не скроют лица,
Того, что манило меня за собой.
Вот стоит ли только гореть до конца.
Я знаю, что шел не тою тропой.

Я – ВЕТЕР!!

Щебечущих птиц я встретил в пути.
Они так просили остаться в лесу,
Вдруг вечер шепнул мне – беда впереди!
И я ухожу, ухожу, ухожу, ухожу.
Туда, где встает в переливах зари
Оранжевый месяц, чей свет так далек.
Забыв про усталость и кровь на груди…
Я буду идти. Я сделал, что смог.

Я – ВЕТЕР!!

Похоже, Шаллек тяготился своей прежней славой, считал ее незаслуженной.