Носители

Тут же я понял, что вот-вот упаду. Вот дерьмо! Трос был невероятно скользкий. Я повернул голову влево и увидел, что офицер отвернулся. Райан немного спустился и также, убедившись, что офицер ничего не видел, подал мне руку. Мне было невероятно страшно. Я удобно поставил ноги и крепче сжал трос, чтобы предотвратить падение.

«Он не заметил», —сказал Райан.

Я отвернулся и посмотрел в пустоту справа от себя. Никаких светящихся пятен не было. Что со мной сегодня происходит? Когда приеду домой – отосплюсь. Хорошо, что офицер не заметил. Проверок индикатором мне только не хватало.

Эй, все нормально? – спросил Райан.

Да, продолжаем лезть, – отозвался я, стараясь уменьшить дрожь в голосе.

Я заметил, что Райан время от времени обеспокоенно поглядывал на меня, но старался отбросить мысли об этом, сосредоточившись на испытании. Еще немного. Вот, последний камень, схватился за булыжник на ровной поверхности и встал на ноги. Последнее испытание преодолено. Только сейчас я задумался над тем, что это испытание может стать смертельно опасным. Трос действительно скользкий, так же, как и мокрые от проливного дождя скалы. Маты, расстеленные у подножия, могут и не помочь спастись после падения с такой высоты. Еще чуть-чуть и мы будем у цели. Все мое тело пробирала дрожь. Я старался не думать ни о чем другом и это было проще, чем может показаться. Проще из-за жуткого холода и дождя, из-за которого я промок насквозь.

Райан:

Мы преодолели последнее испытание, и меня заполнило чувство гордости и облегчения. Я посмотрел на Айдена. В его глазах поселился страх, а тело предательски дрожало. Не помню даже, видел ли я его таким. Ни секунды не раздумывая, я подошел к другу и крепко обнял его.

«Никто не заметил, – прошептал я, – все нормально».

Да. Спасибо, – ответил он.

В его голосе был какой-то холод. Я отошел от него, и мы сели под деревом, дожидаясь окончания испытания. Примерно через час с покатой части холма подъехали грузовики. Мы уселись и поехали прямо на базу.

За все время, что мы собирали вещи и ехали домой, Айден не проронил ни словечка. Нам отдали документы, в которых был штамп о том, что мы не заражены ксолином. Так же в них не было отметки в графе «заражен стамином», что означало, что первый вирус на нас не распространился. Было бы гораздо проще. У тех, кто заражен им значительно выше физические показатели, да и не пришлось бы проходить это глупое испытание, ведь два этих вируса проявляют конфликтность, а значит быть зараженным обоими невозможно.

Спустя не таких уж долгих три часа мы уже шли домой. Улицы были пусты, в некоторых городских заведениях горел тусклый свет. Фонари мигали из-за перенапряжения сети – всему виной чертова гроза. Я решил зайти домой к Айдену и выпить чашку чая. Не хотел оставлять его одного сразу после того, что случилось. Хотя я и не знал, что именно. Нужно было провести с ним немного времени, чтобы убедиться, что все в порядке. В голове у меня тоже было не все в порядке, просто круговорот разных безумных идей, которые я все время старался отодвинуть подальше и переключиться на что-то другое. Не любил я всего этого. Непонимание, страх даже. Казалось, такие вещи портят жизнь.

Крик встречал нас, безжалостно царапая джинсы Айдена. Друг сразу же накормил и напоил кота. Я включил чайник и стал дожидаться, пока он закипит. Айден разобрался с вещами и скинул мокрую одежду. Я тоже снял куртку и повесил ее в коридоре. Айден уже налил нам чай и ждал меня в гостиной. Долго ему ждать не пришлось – вот я уже сижу напротив него и пью чай.

Наконец-то выспимся! – начал я.

Это точно, – ответил он тем же холодным тоном.

Все еще что-то не так. Эта тишина и пустота в его глазах стала пугающей. Я решил разрядить обстановку и достал из шкафа его гитару. Усевшись напротив друга, я начал бренчать на инструменте, напевая «только сейчас». Эту песню отец пел маме, когда предложил ей выйти за него. Она мне нравится с детства. Отец очень долго учил меня ее играть. Проблемой был ритм, но слова и мелодию я запомнил быстро. Айден знал эту песню.

Парень отставил чашку с чаем и стал петь вместе со мной. У него был приятный голос, а вот мой мне совсем не нравился. Он улыбнулся и засмеялся. Я отложил гитару в сторону.

«Что? – спросил я, – Чего смеешься?»

Ты опять неправильно сыграл эти последние два аккорда, – усмехнулся Айден.

Мог бы притвориться, что все было идеально, – ответил я, искренне улыбаясь.

Это просто невозможно, – Айден хохотнул и продолжил пить чай.

Что произошло на испытании? Ты поскользнулся. Почему?

Ты ведь понимаешь, что это дерьмо собачье!? Я не фрик! И никто из тех, кто вылетел. Это глупое испытание. Я просто поскользнулся из-за дождя! Поверхность была скользкая, черт ее дери!

Конечно, я понимаю. Успокойся. У нас были перчатки. Никто не вылетел в последнем испытании. Я видел в твоих глазах страх. Не помню, когда в последний раз его видел, – я сделал небольшую паузу, – он появился будто из ниоткуда. Если бы офицер не отвернулся, и я бы тебе не помог, ты бы вылетел, – ответил я.