НОСТАЛЬГИЧЕСКИЙ ДЕТЕКТИВ

- Здорово! Браво, американская миссис Корецкая! Отличная логика! Собственно ни вас двоих, ни господ Голдиных мы и не думали всерьёз рассматривать, как подозреваемых – никаких мотивов. Но такая у нас работа: мы должны проверять даже самые дурацкие версии. Я скажу вам по секрету, что в этом деле мы видим явную связь между убийством Франца Ковальского и аферой с двойной продажей дома. Как нам удалось установить, вашего приятеля Андрея Звягина «кинули» с юрмальским домом – он купил недвижимость, которая неделю назад был уже продана другому покупателю. Понимаете, в Латвии ещё только налаживаются законодательство и юридические процедуры по продаже частной собственности. Злоумышленники сумели воспользоваться временным бардаком в системе учёта и регистрации актов продажи. Скорее всего, убийство Ковальского - это уничтожение главного свидетеля, продавца дома. Я рассказал вам об афере с домом не напрасно. Вы всё равно узнали бы об этом от Марка Голдина – полиция вынуждена открыто работать с вашим кузеном по этому делу, так как именно его банк осуществлял передачу денег Звягина на счёт в швейцарском банке UBS, указанный в контракте.

А ещё у меня есть определённая просьба к вам обоим о помощи расследованию. Вы, конечно, вправе мне отказать, но моя просьба должна показаться интересной для Саши, как для писателя. Суть одолжения состоит в следующем: рядом с трупом Ковальского были найдены рассыпанные бумаги, а среди них несколько толстых тетрадей, полностью исписанных записями с датами. Записи почему-то выполнены на английском языке, хотя Ковальский всю свою сознательную жизнь прожил в Латвии, а по национальности он поляк. У нас на всё управление полиции имеется только один эксперт английского языка, который сейчас занят по другому делу. Тетради очень старые, раньше в таких гроссбухах вели бухгалтерские балансы небольших предприятий. Записи тоже сделаны давно, скорее всего, это дневник. Для вас английский уже стал родным языком – пожалуйста, просмотрите тетрадки. Может так случиться, что записи содержат какие-то планы Франца Ковальского по осуществлению аферы. Писатель, тебе же должна быть интересна чужая жизнь?

Корецкий: - Ты прав Миша, это может быть интересно. Я согласен бегло просмотреть пару тетрадок, но только если ты не начнёшь давить на нас со сроком. Мы же в отпуске, у нас обширные планы. Мы собираемся съездить в Литву, а потом возможно в Стокгольм и Копенгаген. Я надеюсь, что наши передвижения больше не ограничиваются латвийской полицией?

- Ну что ты Саша! Да ваши передвижения никогда и не ограничивались, я даже не отправил письмо в американское консульство. Да, ещё, я чуть не забыл. Все свидетели запомнили, что госпожа Корецкая очень активно снимала всех участников пикника. София, давайте будем дружить – в следующую нашу встречу передайте мне, пожалуйста, карточку памяти из вашего фотоаппарата. Мы только напечатаем копии для себя, а магнитную карточку я верну.

Когда Марк, на обратном пути высадил нас в полдень в центре старой Риги, я сказал жене:

- Софийка! Я не всё тебе рассказал…

Когда мы вместе со Звягиным вбежали в цветочную оранжерею, я нашёл на земле салфетку, на которой во время юбилея Марка я записывал стишки для идиотского конкурса поздравлений. Я спрятал её в карман – утаил важную улику от следствия. Что теперь делать с салфеткой? Если отдать её полковнику Веткину, то неизвестно, как он отреагирует на сокрытие улики. Мне кажется, что лучше продолжать молчать об этом.

- Я боюсь, что тебя кто-то хочет подставить. Скорее всего, это сделано для «перевода стрелки» - так называется этот приём преступников в специальной литературе. Но эта бумажка действительно может оказаться серьёзной уликой.

Давай посмотрим, как будут складываться события, а потом, может быть, расскажем следователю Веткину о салфетке – вдруг эта зацепка хорошо уляжется в его логические построения.

КАБИНЕТ ВЕТКИНА, СЛУЖЕБНОЕ СОВЕЩАНИЕ, 21 ИЮНЯ

ПРОТОКОЛ.

Присутствуют: начальник отдела полковник Михаил Веткин, эксперт Инта Люмпе, старший инспектор Станислав Радзиевский, старший инспектор Петерис Берзиньш, инспектор Зита Калныня.

Веткин: Инта, какие дополнительные данные установлены по убитому Францу Ковальскому?