Ностальгия

Джеральд сварливо осведомился, а открыт ли вообще музей — или, может, уже закрылся.

Тем более что вокруг ощутимо пахло свежей краской.

Дуг Каткарт раздраженно откашлялся.

Ага!.. Появилась высокая, облаченная в развевающиеся одежды фигура. Человек был бос — поэтому приближения его никто не услышал. Туземец-масаи: с каменным лицом, насквозь пропахший скотиной. Он не произнес ни слова — но все последовали за ним. Теперь в ярко освещенном зале можно было различить в будочках головы и глаза работников музея — по всей видимости, те только и ждали их прихода. Гид остановился и уставился в пространство заодно с прочими. Служитель — а может быть, сам хранитель музея? — в шортах цвета хаки и босиком деловито обматывал веревкой помятую газонокосилку. Газонокосилками его секция была битком набита. Предполагалось, что все они — в первородном виде (покрыты бутылочно-зеленым лаком «Дуко»), однако филигрань царапин и до зеркального блеска отполированные маховики свидетельствовали о жизни долгой и тяжкой. Одна раритетная модель была оснащена парусиновым травосборником британского изобретения. Борелли гадал, какого года эта штуковина: небось еще досуэцких времен. На пару с надежным британским мотоциклом, косилки (По предварительной договоренности… оплата золотом) владели львиной долей экспортного рынка. Так было на момент расцвета Британии… А в 1950-х годах, предвещая закат империи, в дизайне и ассортименте мотоциклов BSA и косилок «Моффатт энд Ричардсон» возник застой: теперь ставка делалась на непоколебимую массивность, как если бы традиционные связи с главным офисом постепенно и необратимо окостенели.

Метнувшись назад, механик, он же служитель, завел двухтактный двигатель. В каменном здании оглушительный шум эхом прокатился от стены к стене, а синий дымок заставил дам отступить на шаг и поднести к носам платочки. Служитель между тем включил еще одну косилку, и еще одну — на сей раз маленькую, с необычным ножным стартером. А затем взялся за ту, что со всей очевидностью составляла гордость коллекции, — за громадную модель на заднем плане: массивный самоходный газонный каток с пористым тракторным сиденьем! Невзирая на размеры, этот работал тише всех прочих, истинный «роллс-ройс» от садовой техники; но к тому времени, когда четыре, а то и все пять машин рычали, фырчали и вибрировали одновременно, оценить преимущества возможным не представлялось.

— Да ради всего святого! — закричал Дуг Каткарт. — Скажите ему, чтоб он все повыключал!

Энергично жестикулируя. Дуг обернулся к гиду — и что же? И туземец-масаи, и брауновский оператор с открытыми ртами созерцали машины. Дым — «угарный газ», несколько раз повторила Гвен Кэддок, задыхаясь, — повис в зале часа на четыре как минимум.

Следующие несколько экспозиций операторами не обслуживались.

Под стеклом были представлены три английских тюбика с пастой на разных стадиях использования: полный тюбик, наполовину полный тюбик (со вмятинами от большого пальца и с выдавленным белым червяком) и прекрасный образчик абсолютно пустого тюбика, выжатого досуха, смятого, сморщенного и поцарапанного. Рядом лежала пара вставных челюстей и стрелы, указующие на зубную пасту. Одни только зубы — и те внушали благоговейное изумление. Механик оставил в покое косилки и вместе со служителем-масаи приник к витрине, опершись о стекло локтями. Время от времени он поднимал голову; Гвен Кэддок заметила, что смотрит он на ее зубы. Она смущенно улыбнулась. Оператор вновь отвернулся к экспозиции.

В нескольких ярдах от нее, в следующей витрине, хранился компас и французская сигаретная машина; но внимание гида привлек экспонат, прибитый к стене над нею: U-образный магнит, обросший мелкими гвоздиками и шпильками. По всей видимости, посетителям предлагалось собственноручно испытать его мистическую силу. Но стоило гиду коснуться самой нижней булавки, и вся железная масса сорвалась вниз, точно рой пчел, и рассыпалась по полу.

Гэрри Атлас это зрелище пропустил. Он ушел вперед вместе с Вайолет Хоппер и Сашей — надо думать, в поисках народных промыслов, — а теперь вот окликнул остальных:

— Эй, вот где шедевр-то! Смотрите не проморгайте!

Подоспевшие согруппники увидели ни много ни мало как допотопный телевизор в неглубокой лужице. Дабы продемонстрировать его цветность и качество изображения — а надо учитывать, что в Африке, на Черном континенте, телевидения нет, — в телевизор налили зеленоватой воды, и три яркие рыбки носились взад-вперед, спасаясь от крокодиленка.

— Перпетуум-мобиле, — кивнул Филип Норт; он, конечно же, узнал рыбок.

С дюжину местных покинули экспозиции, до которых посетители еще не дошли, и сидели на корточках перед телевизором, сложив руки на коленях и уставившись в экран. На полу специально для этой цели положили полосатый коврик-ситринжи. Дуг Каткарт встал перед гидом и громко осведомился, где именно находятся изделия народных промыслов, «согласно рекламе». Но языковой барьер оказался непреодолим. Туземец-масаи тупо воззрился на него — и снова отвернулся к экрану.