Ностальгия по унесенным ветром

Я ведь тогда засомневалась в твоих словах насчет того, что капитан Батлер не так плох, как о нем говорят. Помнишь, ты мне еще тогда так и сказала – Ретт не так плох, как о нем говорят. – А я, дорогая, думала тогда, что ты все-таки не права. Люди ведь не станут зря говорить. Я считала, что для всякого осуждения непременно найдутся основания.

– Ах, Керрин, ну к чему сейчас все это ворошить? Да и что ты, собственно, хочешь этим сказать?

– То, что я изменила свое мнение о твоем муже, и тебе возможно будет это приятно услышать. Я знаю теперь, что люди говорили о нем плохо потому, что совершенно его не знали. Такой человек каким я его видела совсем недавно, не мог совершать отвратительные поступки. Он добрый, бескорыстный, внимательный, скромный.

– Скромный? Это Ретт-то скромный?

– По моему мнению, да, ведь он не выставляет напоказ ни одну из своих добродетелей.

– Ах, это!

Скарлетт ухмыльнулась и с горечью подумала о том, что только Керрин – наивная душа, которую бог, своевременно упрятав в монастырь, смог уберечь от тонкостей всех жизненных передряг и не дал ей испытать то, что пришлось испытать ей, Скарлетт, все еще была способна воспринимать мир по – детски. Она делила людей на положительных и отрицательных героев, как в банальных романах. Где ей, еще не успевшей шагнуть в этот жуткий мир и не хлебнувшей лиха, суметь распознать грани порока и добродетели. Ведь она все еще та, довоенная девочка Керрин, которая поступала всегда только так, как ее учила мама и для которой добродетель, самопожертвование, честность и бескорыстие все еще являлись главными постулатами жизни. Испытание, выпавшее на ее долю в виде потери жениха, так сильно подействовало на ее непорочную душу, что притупило видение всех негативных сторон послевоенного времени – времени, в котором она жила совсем недолго, вплоть до ухода в монастырь и в котором она просто плыла по течению, даже не пытаясь ему сопротивляться. Да ей этого и не требовалось, потому что сопротивляться за всех обитателей Тары приходилось Скарлетт. Это было ее уделом в те трудные, послевоенные годы.

Это ж надо, назвать Ретта добрым и скромным – да где там! Она-то Скарлетт, знала, что Ретт далеко не ангел, уж его-то, по крайней мере, такими эпитетами она никогда бы не окрестила. Добрым и скромным она могла бы назвать Френка или Чарльза, но только не Ретта! Керрин увидела в нем заботливого мужчину, который относился к ней во время болезни как брат или отец и одного этого ей уже было достаточно, чтобы составить о нем такое лестное представление. А приведись ей заглянуть в душу Ретта и увидеть его таким, какой он есть на самом деле, то она бы, наверное, и разобраться не смогла в запутанном клубке его многогранных, противоречивых чувств. Чувств, в которых с лихвой переплетались между собой пристрастия и пороки, благородство и непристойность, гордость и ненависть, жалость и безразличие, преклонение и независимость, и бог знает, что еще, за что она, Скарлетт его так любила!

Скарлетт грустно улыбнулась и с нежностью посмотрела на сестру. – Господи, как она похожа на Мелани, которая вот так же, всегда пыталась выискивать в людях только хорошее.

Керрин прожила у Скарлетт больше месяца, вплоть до самого рождества. Клаус категорически заявил, что больше не отпустит ее в монастырь доживать свой испытательный срок, и они сразу же после ее болезни объявили о своей помолвке. Свадьбу решили отпраздновать на рождество, после чего молодожены должны были покинуть Атланту и переехать на постоянное место жительства в Чарльстон к тетушке Полин. Керрин наотрез отказалась справлять свою свадьбу в роскошном вместительном доме Скарлетт, где для этой цели как нельзя лучше подошел бы ее огромный банкетный зал.

– Дорогая, ты очень добра, но позволь мне отказаться от твоего предложения – сказала Керрин, с благодарностью глядя на сестру. – Я, Скарлетт, хочу отпраздновать свою свадьбу дома, в Таре. Раз уж у Клауса не осталось отчего дома, то пусть наша свадьба состоится хотя бы в моем. Да и потом, ведь и ты и Сьюлин праздновали свою свадьбу в Таре, и я считаю, что мне следует придерживаться этой традиции. И еще, дорогая, мне очень хочется видеть на своей свадьбе всех наших старых друзей и соседей, но я думаю, что ради этого в Атланту многие из них не поедут.

Старых друзей! – Скарлетт грустно улыбнулась. Господи, о каких старых друзьях ведет речь Керрин, ведь они почти все погибли на войне. Ну да ладно, пусть поступает так, как ей хочется.

Сьюлин, узнав о свадьбе сестры, которую та решила отпраздновать в Таре, обрадовалась, пожалуй, больше, чем сама невеста. Для нее, проводящей все свое время в домашних делах и редко посещавшей соседей, такое серьезное мероприятие было настоящим событием. Ведь в их графстве и его окрестностях в послевоенные годы люди редко отмечали праздники, а свадьбы за это время, можно было и вовсе пересчитать по пальцам.

Глава 51