Ностальгия

Андрей минуту помолчал, раздумывая, потом с интересом спросил:

– Это почему же?

– А по той причине, что порядки здесь почти тюремные, – произнес Владимир Николаевич, – остается лишь терпеть…

– «Выбирайтесь своей колеей!» – вспомнил слова из песни Владимира Высоцкого Андрей.

– Чудненько! И Высоцкого цитируете! – улыбнулся Владимир Николаевич. – Да, у каждого индивидуума своя колея, не всегда она совпадает с другими… Трудно выбраться из колеи! Знаете, что такое лабиринт?

– Да.

– Вот вы и ваши друзья попали в лабиринт, из которого не выбраться, – рассуждал Владимир Николаевич, – поэтому мой вам добрый совет: сидите тихо, не говорите крамольных фраз, ничего такого, что вызвало бы гнев КГБ.

– А! КГБ! – уныло произнес Андрей. – А вы работник этого КГБ?

Возникла долгая пауза, во время которой Андрей не отрывал взгляда от профессора, а тот как-то изменился в лице, заерзал на стуле, но ничего не ответил. Андрей ждал ответа, но профессор молчал.

– Не хотите мне признаться? – решил спросить после паузы Андрей.

– Черт, при чем тут органы? Здесь больница и я…

– И вы здесь работаете, – продолжил за профессора Андрей, насмешливо поглядывая на него. – Но вы не ответили на мой вопрос…

– Какой вопрос? – словно не понимая, о чем идет речь, спросил Владимир Николаевич.

Владимир Николаевич помрачнел.

– Вы тайный работник органов?

– Что вы себе поз…

– Вы тайный работник органов, стукач? – повторил свой вопрос Андрей.

– Ладно, да! Да! Да! Да! – нервно выкрикнул Владимир Николаевич, снова вытаскивая папиросу и закуривая. – Ну, что из этого? Моя работа лично вам не мешает! И никак вам не поможет моя работа в КГБ!

– Вы – тайный осведомитель? – продолжал допытываться Андрей.

– Допустим, что так, и что? Я хотел поговорить с вами спокойно, без свидетелей, чтобы поняли меня!

– Вы – стукач?

– Что это вам даст? Освобождение отсюда?

– Значит, стукач! – обрадованно произнес Андрей. – Об этом я догадывался!

– Да! Да! Стукач! – нервно выкрикнул Владимир Николаевич. – И что дальше? Знание этого факта из моей биографии поможет вам и друзьям выбраться отсюда?

– Нет…

– Вот и чудненько! Вы о себе подумайте!.. Я советую вам вести себя потише, не говорить многие крамольные фразы, чтобы жилось вам здесь спокойно… А моя негласная работа в КГБ вам не мешает… – Здесь профессор остановился, тяжело вздохнул и неожиданно признался к удивлению Андрея: – Да, стучу… Пишу доносы…

Меня заставили… Вынудили…

– Вынудили?

– Да! Вынудили! – вскричал Владимир Николаевич. – Мне сказали: «Хотите получать иностранные медицинские журналы? Хотите участвовать в разных иностранных конференциях и симпозиумах? Хотите работать в большой клинике? Издавать быстро и без проблем свои книги?» Конечно, я желал того. «Тогда помогите нам», – предложили мне и протянули напечатанное на машинке заявление, под которым я должен быть подписаться. То было мое заявление о желании сотрудничать с органами и быть внештатным сотрудником КГБ.

Андрей воскликнул:

– И вы не боитесь мне говорить об этом?

Владимир Николаевич пристально поглядел на Андрея и строго спросил:

– А чего мне боятся? Вас? Больного, находящегося в психушке?

– Но…

– Да кто вам поверит? – нервно спросил Владимир Николаевич. – Я могу, если хотите знать, говорить вам что угодно! И потом поверят только мне, профессору Сечниковскому, а не вам, психу!

– Сказано цинично, но верно, – откликнулся Андрей.

Владимир Николаевич развел руками, говоря без выражения:

– Что ж, се ля ви… Цинизм весь мир поразил…

Лицо профессора вновь стало мягче, утратило строгое выражение. Он снова закурил, помолчал минуту, задумавшись, потом продолжил: – Итак, мой добрый совет вам, господин из будущего: сидеть тихо, помалкивать, быть, как все.

Андрей усмехнулся:

– Ах, как все?

– Вот именно, как все.

– Это мы уже проходили! – заметил Андрей. – Быть, как все. Шагать со всеми в ногу.

Строем. Со знаменем в руках. С горящим взором вперед.

– Да! С горящим взором вперед! – повторил Владимир Николаевич, не поняв иронии собеседника.

– Как единое целое! Как все! Без осуждения! Без интеллигентских соплей! И ненужных раздумий, да?

– Совершенно верно, батенька! – обрадованно воскликнул Владимир Николаевич, прекращая курить. – Наконец, вы меня поняли! И главное – всегда соглашаться с власть имущими! Кланяться им и угождать!

– Очень похоже на наше новое дежа вю, – с грустью в голосе проговорил Андрей. – Очень похоже! Всё едино, вместе строем!

Настал черед удивляться Владимиру Николаевичу:

– Что я слышу? Вы же говорили, что явились сюда из будущего? А выходит, что у вас похожее время на наше?

– Выходит… – так же проговорил Андрей. – Очень много похожего, к сожалению… Одна громадная партия, не считая несколько карликовых… Почти одинаковые новости в средствах массовой информации… Вновь тоска по твердой руке… Однако есть частные магазины, частные фирмы, есть свободный выезд за рубеж…

Владимир Николаевич вздохнул, перестал курить и спросил:

– Скажите, а интересно вам было жить в вашем времени?

– Намного интереснее, чем в этом старом, – порывисто ответил Андрей.