Ностальгия

От крика Сусликова вздрогнул не только Фуфыжкин, но и секретарша Лена, которая услышала шефа за зверью. Сусликов побагровел от злости, ударил кулаком по столу, вопя:

– Черт, да ты тупее, чем я думал!

– Но…

– Ты дурак, каких поискать!

– Я же сам признался…

– Даже дураки всегда и везде утверждают, что они думают о коммунизме и о нем мечтают! А ты?! – возмутился Сусликов.

– Но я не думал…

– А ты хоть раз в жизни подумай! Подумай прежде, чем рот свой открывать! Да ты самый настоящий дуплет!

– Кто, Федор Ильич?

– Дуплет! Дурак в квадрате!

Дверь открылась и в кабинет вбежала испуганная Лена.

– Ты чего врываешься без стука? – раздраженно спросил Лену Сусликов.

– Вы кричали? Что-то…

– Пошла вон! – грубо приказал Сусликов.

Лена покраснела и выскочила из кабинета.

– Извините меня, Федор Ильич, может, все-таки подпишите мое заявление?

– Черт, ты опять? Я твое заявление порвал!

Улыбаясь, Фуфыжкин достал из своей папки новое написанное заявление и положил его на стол перед Сусликовым.

– Что это?

– А-а… мое заявление по собственному…

– Опять ты торопишься? Ты что-то можешь неспеша обдуманно делать?

– Но…

– По собственному желанию ты только в туалет будешь ходить! – обозлился Сусликов и снова порвал на мелкие кусочки заявление Фуфыжкина.

– Но что вы…

– Молчать тут! Уф, уморил ты меня! – тяжело вздохнул Сусликов.

Последующие действия Сусликова так удивили Фуфыжкина, что он открыл рот, выпучил глаза и застыл, пробыв в неподвижности минуты четыре, если не больше: Сусликов снял свою голову с плеч и положил ее на стол, приговаривая с усмешкой:

– Ну, посиди тут без меня, дорогуша! И без тебя тошно!

Довольный Сусликов потер руки, потом обратил внимание на Фуфыжкина.

– Ты чего на меня уставился? Удивлен?

Однако Фуфыжкин продолжал сидеть в оцепенении, открыв рот.

– Ясно… – усмехнулся Сусликов. – Удивлен, стало быть? Как это можно жить без головы? А она мне надоела, только одна от нее головная боль! Иногда ее снимаю, чтобы не мешала…

– Голова всем нужна, – заметила голова Сусликова.

– Помолчала бы, – посоветовал ей Сусликов.

– А ваш коллега голову снимает? – спросила голова.

– Нет… Зачем?

– Кажется, он тупее вас, – высказала свое мнение голова.

– Ну, ты!.. Вообще-то правильно говоришь, но минуту помолчала бы!

Наконец, Фуфыжкин вышел из оцепенения и спросил шепотом:

– А как это у вас получается?

– Просто, – строго ответил Сусликов. – Если очень хочется, всё можно! Особенно мне, первому секретарю горкома партии!

– Прав тот, у кого больше прав, – не то утвердительно, не то вопросительно сказала голова.

Сусликов поморщился:

– Помолчала бы, послушала, что умный человек скажет.

– А вы в самом деле умный? – усомнилась голова.

Сусликов не выдержал и дал затрещину своей же голове, после чего заорал:

– Слушай, голова тупая! Я умный начальник, очень умный. Я есть первый секретарь горкома партии города Ижорска!

– Видали таких… – усмехнулась голова.

– На такие должности тупых не назначают! – попытался объяснить Сусликов, но голова моментально парировала:

– Видно, ошибочка вышла.

После второй затрещины голове Сусликов продолжал:

– Вот я умный, а ты глупая!

– Ой, неужели вы умный? – с сомнением в голосе спросила голова. – У нас, кажется, все начальники безголовые.

Фуфыжкин в страхе схватился за свою голову обеими руками, отходя от Сусликова.

– Ты чего испугался? – спросил, усмехаясь, Сусликов.

– А это, верно, думает, что вы и его голову снимите с плеч, – предположила голова Сусликова.

– Да? Так? – спросил Сусликов Фуфыжкина, на что Фуфыжкин ответил очень коротко, кивая и стоя почти у двери:

– Да!

– А ты не бойся, – успокоил подчиненного Сусликов. – Я только со своей головой экспериментирую.

– Только со своей? – спросил Фуфыжкин, но ответа не услышал.

А голова Сусликова продолжала шутить:

– Это только мой дурачок голову свою снимает.

– Значит, я дурачок? – спросил свою голову Сусликов.

– А то кто же!

– А вот посидишь тут без меня. Захочу, надену тебя, а захочу – нет, – сухо произнес Сусликов.

– Неужто без меня хотите прожить? – усомнилась голова Сусликова.

– Как-нибудь обойдусь.

Наконец, Фуфыжкин успокоился, сел на стул перед Сусликовым и спросил его:

– А почему вы голову сняли?

– А тебе какое дело! – грубо ответил Сусликов.

– Но почему без головы?

– Почему, почему… А надоела она мне!

– Кто… кто надоела?

– А голова мне надоела.

– Но она сама без вас разговаривает, – сообщил Фуфыжкин.

– Ну и разговаривает, что в том плохого или удивительного?

– Но…

– Раз голова, то должна ведь она разговаривать!

– Но…

– И какое тебе дело до моей головы? – обозлился Сусликов.

Без стука в кабинет вошла секретарша Лена и застыла от удивления.

– Ты чего без стука заходишь? – рассердился Сусликов.

– А-а… вы это опять… без… – пролепетала Лена, изумленно глядя на своего начальника.

– Не понял! Чего тебе надо?

– Думаю, – пришел на помощь Сусликову Фуфыжкин, – она удивилась, что вы сидите без головы.

– Да? А какое ей дело до моей головы?

– Но в приемной сидят посетители, я… – пролепетала Лена.

– Черт, подождут! Могу я отдохнуть или нет? – заорал Сусликов.

Лена отошла на шаг, тихо спрашивая:

– Хорошо… А-а… а принимать будете?

– Пока не буду. Я занят.