Ностальящее. Собрание наблюдений

В одно историческое мгновение оказались гражданами совсем другой страны — России — полтораста миллионов соотечественников и несколько десятков миллионов оказались за ее границей, за ее пределами. Этот исторический момент, исторический перелом в судьбах огромного количества людей был осознан, осмыслен не сразу^[6]. Однако с самого «сразу», когда рухнула советская власть, Софья Власьевна, была проведена атака на понятие «советский человек»^[7], уподобленный во множестве анекдотов, эстрадных скетчей и газетных заметок «совку» — омониму, обозначающему самое низменное приспособление для собирания мусора. Идентификация советского с совком привела к тому, что «собственная гордость», которой было означено слово «советский», превратилась в самоуничижение. А образованщина стала им пользоваться даже для оскорбления друг друга, не замечая, как смешно это обвинение звучит из уст тех, кто никогда не был не то чтобы диссидентом — не был даже во внутренней оппозиции.

Творческая интеллигенция утрачивала свое положение и нравственное влияние — обнаружилось, как, когда и сколько она сотрудничала с режимом^[8].

А если не сотрудничала — то в совершенно новой экономической ситуации ни Сахаров, ни Солженицын с их такими разными идеями и проектами^[9] никак не помогали в трудной повседневной жизни.

Победителями стали совсем другие — те, кто вовремя перешел из интеллигентов в управляющие^[10] («переквалифицировался в управдомы»). А уже управляющие, менеджмент, начали споро разбираться с собственностью, организовав приватизацию, при которой не забыли ни себя, ни своих близких, ни свой дружеский круг.

Этот процесс одновременно шел в разных областях жизни, в том числе и той, которая раньше была идеологической, и организовывала общество, и приносила немалый доход.

Те, кто перешел из интеллигентов в управляющие, встали как бы над обществом и над культурным сообществом, которое они покинули лицемерно, но без особого сожаления^[11]. Разделение стало прежде всего имущественным (когда вся интеллигенция стремительно теряла — в гонорарах, зарплатах и прочих доходах, они — многократно, тысячекратно — приобретали, что диктовало уже теперь совершенно разные, никак не пересекающиеся образы жизни), а отсюда и — социальным. Интересы этих практически не сообщающихся (за исключением премиальных сюжетов, этой кормежки интеллигентов раз в году, да и то настоящие богатые туда не ходят, посылают своих служащих представлять их) групп тоже очень разные: одни хотят просвещать, а другие — подчинять.

В то же время социологические опросы регистрировали тревожное состояние общества, довольно значительная часть которого, не получив ровным счетом никаких преимуществ от установления новых свобод, начала испытывать все большую тоску по советскому^[12]. Но поскольку менеджмент хотел, повторяю, не просвещать, но подчинять, он кинул толпе неудовлетворенных и ностальгирующих эту кость — «Старые песни о главном», программу, впервые запущенную на ТВ «Останкино», уже по инициативе управляющего К. Эрнста^[13], к новому, 1996 году. Пипл, который хавает (пренебрежительное высказывание топ-менеджмента ТВ, зафиксированное шустрыми газетчиками), с удовольствием слушал советские песни, пел свой любимый репертуар; а интеллектуалы менеджмента и их обслуга на этом стебе, как говорится ненавистным мне языком, словили свой кайф и оттянулись (не говоря уж о гонорарных суммах).

Топ-менеджмент понял, где таится золотая и, может быть, неиссякаемая жила, — в советском прошлом. И занялся его эксплуатацией — в особо крупных размерах. «Старые песни о главном» стали непременным и самым центральным атрибутом каждого новогоднего праздника, в той или иной модификации практически по каждому ТВ-каналу. Но кроме этого пользовавшегося фантастическим успехом у пипла шоу, еженедельную сетку телеканалов запрограммировали:

— «Старый телевизор»^[14];

— «Старая квартира»^[15];

— «Чтобы помнили»^[16];

— «Большие родители»^[17];

— «В поисках утраченного»^[18]и так далее и тому подобное.

Вектор зрительских ожиданий был повернут назад, а не вперед. Ресурс советской культуры казался неисчерпаемым.

Что же до кинопоказа, то по всем каналам лидировал тоже советский фильм.

В соединении телепрограмм с кинопоказом зритель получал возможность попасть в советскую виртуальную реальность, просто переключая кнопку с канала на канал.

Для примера продемонстрирую эту возможность, предоставленную телевидением в День независимости России 12 июня 2000 года. Вот как выглядит этот теледень:

8.10 — «Александр Невский» (ОРТ)^[19]

10.15 — «Кубанские казаки» (НТВ)^[20]

11.15 — «Гусарская баллада» (ОРТ)^[21]

12.10 — «Волга-Волга» (ТВЦ)^[22]

14.10 — «Сладкая женщина» (НТВ)^[23]

14.45 — «Романс о влюбленных» (ТВЦ)^[24]

15.10 — «Служили два товарища» (ОРТ)^[25]

16.30 — «Зыкина»^[26]. Фильм Леонида Парфенова из цикла «Новейшая история» (НТВ).