Нотнерт (СИ)

– То есть, по сути ДРИ появляется в следствии нарушения этой функции?

– Да. Все, что нужно было Коттону – вызвать нарушение функции синтеза головного мозга, которое в совокупности с травмирующим событием, раскололо бы личность. – Пояснил Август.

– Укол сыворотки плюс события той ночи в особняке Бланшаров, плюс Ритуал, и, вуаля, привет Лилит! – кивнула Айви.

– Когда он вколол ей сыворотку?

– Полагаю, в тот единственный момент, когда никого, кроме него, рядом с Реджиной не было…

– После Охоты. – догадалась я.

– Да. Ему удалось сделать, казалось бы, невозможное. – Впервые в глазах Айви я увидела то, что меня сильно смутило – она говорила об Эдварде не со страхом, как раньше, а с каким-то плохо скрытым восхищением. Август тоже уловил эту перемену в сестре и нахмурил брови, но Айви этого, казалось, не замечала, – Правда сыворотка сработала не совсем так, как действовала на подопытных…Она не освободила место для Лилит, а расщепила личность Реджины пополам: на хорошую часть и на часть, вобравшую в себя все тёмные качества Лилит. То есть фактически Реджина оставалась Реджиной, но стала более модифицированной версией себя. Реджина 2.0. – Айви хихикнула, будто сказала что-то забавное и сделала глоток из бокала, – Эдвард списал это на то, что Ритуал еще не был завершен и надеялся, что с последней жертвой всё образуется.

Снедаемая яростью, Реджина сожгла дом, попутно избавившись от оставшихся обитателей – Леопольда, садовника и горничной. Но контролировать тело достаточно долго вторая личность еще не умела и очень быстро потеряла управление. В итоге Реджина сама чуть не сгорела, но ее спасли пожарные, прибывшие по звонку соседей. Девушку отправили в больницу. Незадолго после её выписки и похорон Леопольда, скончалась ее мать. Отец умер практически вслед за ней, а Реджина узнала, что беременна. Аборт ей сделали быстрее, чем Эдвард смог добраться в больницу. В последующие месяцы, он убеждал себя, что ребенок мог быть не его, а значит Реджина прикончила не зародившегося в ней Антихриста, а обычного человеческого младенца. В конечном итоге Реджина перестала быть фертильной и осталась совсем одна. Эдвард спокойно и без лишних свидетелей прибрал её к рукам.

– Хайд получил свой Сосуд.

– Да, но проблема разделения все еще оставалась. Сыворотка сработала, но не совсем так, как того хотел Эдвард. Нужно было провести Ритуал.

– Он загубил множество человеческих жизней из-за своей одержимости. В том числе и малышку Оливию Белл. – добавил Август.

– Лив, – кивнула я, вспоминая девочку, с дневника которой началось всё моё расследование.

– Лив была Чистой. Последней жертвой для Лилит. Одной из частей Ритуала, который Эдвард смог завершить незадолго до того, как всё пошло к чертям, собачим. До этого ему нужно было затаиться и выжидать потому, что случилось то, что не входило в его планы - в больницу пришли два новых врача, понятия не имевших о том, что там происходит.

– Эмма и Робин.

– Робин конкретно мешал Эдварду. Он пытался вылечить Реджину, а ему это было абсолютно не на руку. И самое забавное – даже он при всех его связях был не в силах выкинуть британца из больницы! Его просто в клочья разрывало от злости и бессилия.

– Робин писал, что он был под чьей-то протекцией. Не знаешь под чьей?

Айви отрицательно покачала головой:

– Я ничего не знаю ни об Эмме, ни о Робине. С Эммой я сталкивалась только пару раз. С Робином мы вместе работали над лечением Реджины. Вернее, он – над лечением, а я – над тем, чтобы это лечение не давало результатов.

Я не смогла скрыть шок, отразившийся на моём лице.

– Гнилая душа, Белль, я предупреждала, – усмехнулась Айви. – После того, как Робин отобрал Миллс у Эдварда, а Элла устроила целый спектакль с этим дурацким уколом, Эдвард приказал мне всеми известными способами втереться в доверие к Робину, чтобы он сделал меня медсестрой Реджины и я могла менять таблетки, которые назначил Робин на те, которые давал мне Эдвард. Я некоторое время наблюдала за доктором Локсли. Он был таким правильным… Я вмиг поняла, что сексом это место мне не получить и притворилась мягкой, нежной, но бесстрашной овечкой, считающей, что все боятся Реджину Миллс совершенно напрасно. Это сработало.

– Почему ты помогала Коттону? – ошарашенно спросила я.

– Я Верила, и моя Вера была сильна. – Айви подняла на меня глаза.

– Ей с детства обрабатывали мозг, Белль. Как видишь, ей до сих пор бывает сложно разделять реальность и ложные убеждения. Она всё ещё пытается объяснить все события в «Нотнерте» с точки зрения той идеологии, которую ей привили. Но по сути, если говорить об этом, опустив всю чертовщину, всему можно найти логическое объяснение.