Ноу-хау палача

Мусорка поднялась с газона и заковыляла к скамейкам. У крайней скамьи остановилась, поклянчила деньги у обжимающихся подростков. Те денег не дали, а вскоре и сами ушли. Она обругала подростков дурными словами и двинулась дальше. В это время аллея была почти пуста. На скамейки никто не садился, случайные прохожие пробегали от одного края аллеи к другому, спеша по домам или в ночные клубы. Хватать людей за руки Мусорка не решалась, еще фингал «засветят», а пить хотелось все сильнее. Увидев девушку, облокотившуюся на урну, она обрадовалась, подумав, что девушка в подпитии, а в таком состоянии люди обычно более сговорчивые и сердобольные. Бомжиха рассчитывала, что придремавшая в парке девица наверняка поделится с ней парой сотен. Должно же ей повезти наконец!

К скамье Мусорка направилась чуть бодрее. Дойдя до места, не стала ютиться на краю, изображая смирение, как обычно поступали бомжи. Желая разжалобить обывателя, они усаживались на самом краешке лавки и начинали кряхтеть, стонать и вздыхать, пока потенциальная жертва не обратит на них внимание. Вариантов развития событий было всегда только два: клиент либо оставался на месте, и тогда можно было начинать его обрабатывать, либо вскакивал и демонстративно пересаживался на другую скамью, и тогда бомжу можно было не трудиться, от такого клиента он все равно ничего бы не добился. Но на этот раз жажда была чересчур сильной, к выкрутасам не располагала, и Мусорка просто плюхнулась в центр скамьи.

Девушка даже не пошевелилась. Бомжиха посчитала это хорошим знаком: чем пьянее клиент, тем лучше. О том, что она собиралась ограбить девушку, Мусорка умолчала, но Гурову это было понятно и без слов. И вот, когда она тронула девушку за плечо, та завалилась на нее, точно полено. Встретившись с остекленевшими глазами девицы, Мусорка громко заверещала, требуя «вызвать «Скорую» и ментов, так как девка откинулась».

Крик собрал вокруг Мусорки всех немногочисленных прохожих. «Скорую помощь» все же вызвали. Те приехали, констатировали смерть и позвонили в полицию. Мусорку забрали в «обезьянник» до выяснения. Считается, что человек, живущий на улице, постоянно сталкивается со смертью и подобные эпизоды не должны его пугать, но Мусорку находка напугала. И напугала весьма сильно.

Она даже аресту обрадовалась. То, что к нему прилагался еще и допрос, было неприятно, но терпимо. На допросе Мусорка сказала, что вроде бы ранее девушку не видела, и все же лицо девушки вызывало в ее памяти неопределенные ассоциации, а память на лица у Мусорки была натренированная. Так она сказала капитану Стерникову, так же ответила и полковнику Гурову. До того, как обратиться к «вольной жизни», как называла свое бомжевание Мусорка, она была художницей, и не просто художницей, а портретистом. Запоминать лица входило в ее профессиональные обязанности.

Гуров вытребовал с Мусорки слово, что если вдруг она вспомнит, где и когда видела девушку, то непременно придет к нему на Петровку и сообщит о том, что вспомнила. Бомжиха немного поторговалась, выясняя, что получит взамен, но в конечном итоге согласилась. Гуров, с его вежливой манерой общения, ей понравился, и она искренне желала ему помочь. Еще больше желала помочь бедной девушке, которую какой-то негодяй бросил помирать на улице. Никто не должен умирать в одиночестве, так считала Мусорка и мечтала о том, что ее подобная участь минует, несмотря на то что живет она, как дворовый пес.

Друг Стебы, Крайчик, оказался весьма полезным. Он не только предоставил Гурову данные по номеру уворованной Стебой карты, он еще сумел вскрыть банковскую систему и получил все, вплоть до паспортных данных девушки и наименования организации, производившей перечисления на ее счет. Та легкость, с которой Крайчик обошел все степени банковской защиты, заставила Гурова понервничать, но результат был хорош, информация исчерпывающей, а сам Крайчик вполне дружелюбен. Его пальцы порхали по клавишам, а язык работал без остановки.