Нова Проспект (СИ)

Эредин распахнул глаза от резкой, выворачивающей наизнанку боли. Мышцы свело судорогой. Он связан по рукам и ногам, не в силах даже пошевелиться. Где он? Тьма. Непроглядная тьма.

Они пожалеют о том, что не убили его сразу.

Темнота и боль — любимое сочетание палачей. Если они думают, что пытками можно чего-то добиться, их ждет глубокое разочарование. Эредина научили переносить боль без единого звука, едва ему исполнилось сорок. Мало кого посвящали в воины в таком юном возрасте, немногие способны выдержать испытание пытками. Понять, что секреты Aen Elle ценнее плоти и рассудка.

Неприятное ощущение дискомфорта маячило в подсознании. В венах словно тек жидкий аммиак. Что-то жгло изнутри — боль концентрировалась в районе затылка. Яд?

Из-за железных пут Эредин не мог пошевелить и пальцем. Даже голова была зафиксирована в одном положении. Эредина никогда прежде не брали в плен — он невольно проникся восхищением к неведомому противнику. Но он совершил ошибку — оставил пленному возможность говорить. Эта ошибка будет стоить ему жизни.

«Praeses alio fero», — едва шевеля губами, произнес Эредин.

Путы покрылись льдом. Кожу обожгло приятным холодом. Эредину не стоит ни малейшего труда их разбить, как только dh’oine, которая посмела взять его в плен, покажет свое уродливое лицо.

Бж-ж-ж-ж.

Ни единого звука, кроме назойливого, царапающего уши жужжания. Эредин терпеливо ждал. Странное ощущение чего-то инородного, чего-то глубоко неправильного, никак не отпускало его. Что за дрянь течет по венам?

Прошло немало времени, прежде чем он услышал шаги. Скрежет железа о каменный пол. И легкая, быстрая поступь.

В комнате резко вспыхнул ослепительный свет, но второй раз эти уловки не так впечатляли. Перед Эредином предстали одни из самых причудливых созданий, что он когда-либо видел.

Это были женщины. Но в том, что они были людьми, Эредин сильно сомневался. Одну из них, демоницу, он смутно помнил — но память не запечатлела резких, грубых черт лица, выбритую с одной стороны голову. Что-то в ней напоминало о зерриканках, которых Эредин мельком видел до того, как Aen Elle покинули Континент.

Вторая же… раскосые глаза и хрупкое, тонкое тело. Похожа на полуэльфку. Судя по гордой осанке и застывшему высокомерному выражению лица — она из высших слоев местного общества. Фарфоровая статуэтка в кружевах и расшитой золотом одежде. Свернуть эту тонкую шею не составит труда. Горло другой защищал металлический ворот, но виски открыты для прямого удара.

— Назови свое имя, — сказала дворянка на всеобщем, рассматривая пленника с отрешенным интересом, как диковинного зверя.

Короля Дикой Охоты захватили в плен две выряженные женщины. Он надеялся, что менестрели опустят эту подробность, когда будут слагать баллады.

Эредин в мгновенье ока — раньше, чем дворянка успела даже моргнуть, — оказался подле нее, сомкнув руки на горле женщины. Она даже не вздрогнула. Эредин увидел странные трещины на ее теле. Словно кукла, которую собирали по частям.

Ему не стоило мешкать, нужно было убить ее сразу же, потому что меньше чем через мгновенье он почувствовал, как тело его предало. Острая боль в районе затылка мгновенно парализовала его. Эредин камнем рухнул на землю.

Второе унизительное поражение за столь короткий срок. Карантир солгал ему, когда сказал, что местные dh’oine не ведают магии?

Дворянка не переменилась в лице, рассматривая распластанное на полу тело все с тем же механическим любопытством.

— Did I just see what I think I saw? (Я действительно это видел?).

Мужской голос. Эредин не мог понять, кто это произнес. Не будучи в силах повернуть головы, тем не менее, он краем глаза заметил, что на стенах виднелись тени. Силуэты.

— He froze the ropes to dust, yes. If it wasn’t for the chip in his head, I presume I would be long dead (Он холодом уничтожил ремни, да. Если бы не чип в его голове, я была бы уже мертва) — ответила дворянка.

Этот язык был ему незнаком. Быть может, Аваллак’х узнал бы это наречие — но предателя уже не найти. Он предал не только Эредина, но и Zireael, не отважившись последовать за ней в опасный мир.

— Назови мне свое имя.

— Эредин Бреакк Глас, — глухо ответил Эредин, — Король Дикой Охоты. И если твой народ хоть что-то слышал о ней, то ты должна уже понимать свою ошибку.

Эредин и сам знал сейчас, что его угрозы ничего не стоят, но на каком еще языке разговаривать с врагами? Он не дипломат, не изворотливая змея. Он рожден воином.

— Эредин Разбей Стекло*. Какое… необычное имя, — сухой безэмоциональный сарказм в голосе женщины создавал ощущение, что он разговаривает не с человеком, а с его подобием.

«Она что, глухая? — раздраженно подумал Эредин. — Как вместо моего имени можно услышать это?»

— Did he just call himself a king? (Он себя только что назвал королем?) — снова произнес голос из ниоткуда.

— A king of the elves? «I am that merry wanderer of the night. I jest to Oberon and make him smile*». (Король Эльфов? «Да, я веселый озорник ночной. Сам Оберон смеется надо мной»), — ответила ему другая тень.