Новая девушка

Конечно, она заранее знала, какую модель выбрала Мэгги. Даже находясь в декретном отпуске, Марго прекрасно ориентировалась, какие из показанных на подиуме лучшие, наиболее фотографируемые и критически важные.

Мэгги сглотнула от разочарования, причину которого она не смогла бы объяснить. Ведь это она будет той женщиной, которая в модели № 27 пойдет на этой неделе на роскошную вечеринку, а Марго так и останется домохозяйкой, занятой приготовлением пюре и карри в трениках и поношенной футболке. Так почему же она чувствует себя так, как будто ее кто-то затмил, как будто Марго щеголяет перед ней своими знаниями?

— Я хотела бы взглянуть на него после обеда, если согласишься распаковать. — Марго подмигнула и вернулась к плите.

Получилось так, что обед закончился довольно поздно, потому что в середине его проснулась маленькая Лайла и наотрез отказалась вновь засыпать.

И только вернувшись в квартиру Тима, Мэгги заметила ярко-желтое пятно от куркумы, упавшей в футляр с деревянной ложки Марго. Платье, которое следовало оставить в первозданной чистоте, было безнадежно испорчено.

2 Марго

Когда я проснулась — вся в поту, задыхающаяся, с открытым ртом, откуда рвался беззвучный крик, — первым делом посмотрела на зеленые цифры на моем будильнике, чтобы убедиться в том, что знала заранее — до рассвета еще далеко, но мое утро уже началось.

Сны, мучившие меня, были совершенно безжалостными. Мне было что-то необходимо, я что-то искала, я должна была что-то передать — что бы это ни было, оно всегда располагалось на верхней площадке бесконечной лестницы. Иногда, когда я на нее взбиралась, внизу начинала плакать Лайла. Этот сон был, пожалуй, самым тяжелым. Иногда я тащила с собой Джека — из носа у него текла кровь — и его кролика, постоянно боясь, что я могу его выронить. Этот сон был еще хуже.

Сейчас сны стали не такими частыми, их интенсивность ослабела. По утрам у меня уже не так слипались глаза, а аритмия в течение дня повторялась все реже и реже. Но после того, как я нашла фото, присланное Винни, на экране нашего компьютера, все вернулось на круги своя. На посланное в ответ сообщение я не получила никакого ответа.

Четыре часа пятьдесят одна минута.

Мне не удалось убрать мои аккаунты в Инстаграме и Фейсбуке — лицо маленького Джека на экране компьютера настолько меня шокировало, что я кубарем скатилась вниз в поисках чего-нибудь выпить. Мой настрой никогда не возвращаться в соцсети куда-то испарился, и я стала читать их еще чаще, чем раньше. Так что сейчас, пока мой муж спал рядом в темноте, я тоже открыла их. До меня доносилось чуть слышное посапывание Лайлы в соседней комнате.

Обе эти женщины, Мэгги и Винни, настолько вошли в мою жизнь — причем сделали это уже давно, когда пересеклись с ней, как круги на диаграммах, — что я сначала не смогла понять сообщение, появившееся в верхней части экрана, хотя и прочитала его несколько раз:

«Мэгги Бичер и Винни Кло теперь друзья».

После случившегося с Хелен я общалась с одной женщиной по имени Шейла, которая носила серую льняную блузку, украшенную брошью в виде букета цветов. Встречались мы с ней раз в неделю, и тогда мне казалось, что продолжается это, по-моему, никак не меньше десятилетия.

— И что ты теперь чувствуешь? — обычно спрашивала меня Шейла, как будто чувства можно разложить по полочкам как цвета, выбирая их из целой кучи, как фломастеры.

Печаль. Сомнения. Одиночество. Страх…

Я повторяю сейчас эти слова, хотя не видела Шейлу вот уже много лет, точно так же, как перечисляла их во время наших регулярных встреч.

Я вновь, словно сквозь толщу воды, взглянула на слова на экране. И почувствовала, как на плечи мне будто накинули какую-то холодную и тяжелую амуницию.

— Прими их и двигайся дальше, — советовала мне Шейла, но она не знала и, наверное, не понимала, с чем мне пришлось столкнуться — как свидетельнице, но в то же время и как причине того, что произошло. Я так же была виновата в падении Хелен, как если бы сама подтолкнула ее.

И вновь я опустила телефон. Теперь я не смогу свалить на Лайлу то волнение и ту усталость, которые будут преследовать меня весь день. Девочка после испорченного обеда с Мэгги и Тимом спала теперь каждую ночь как сурок по двенадцать часов подряд.

Позже, утром, выполнив все рутинные действия, связанные с кормлением Лайлы завтраком, я уложила ее в коляску, планируя прогуляться в парк. Нам обеим пойдет на пользу свежий, чистый воздух. Когда я вышла на яркое солнце, освещавшее этот холодный день, у меня изо рта повалил пар. Перетаскивая коляску через порог и спуская по лестнице, я услышала какой-то хруст. Лайла уже привыкла к тому, что ее основательно трясет, когда мы выходим из дома, — этот очень неуклюжий маневр нам приходилось повторять по несколько раз в день. Но сегодня что-то попалось под колеса.