Новая эпоха — старые тревоги: Политическая экономия

Но надо напомнить, что при этом в США осуществим импичмент президента в случае нарушения им законов, а свобода слова и информации, несмотря на наличие магнатов масс-медиа, обеспечена и выполняет свою социальную функцию. Там президенты не строили партий — они сложились сами, естественным путем. Короче говоря, можно сколько угодно критиковать демократию за то, что она позволяет манипулировать общественным мнением и промывать мозги, но все же прав Уинстон Черчилль, который утверждал, что эта система плоха, но лучшей не существует. И это доказано на практике. А всякая критика реальной демократии в свете сказанного должна восприниматься как попытка надуть нас, отнять наши права и свободы в пользу еще одного авторитета. И при этом объяснить, как нам от этого будет хорошо.

Суть управляемой демократии у нас и сейчас состоит в том, что соблюдаются внешние формы демократии, выставляются демократические декорации, но на самом деле все решается за кулисами.

Подковерные игры в коридорах власти взамен публичной, открытой политики. И что очень важно: чьи-нибудь попытки проводить такую политику, скажем, из оппозиции властью пресекаются. И граждане, и все политические фигуры, и все чиновники на всех ступенях бюрократической иерархии знают правила игры и санкции за их нарушение, знают о бесполезности попыток чего-либо добиться.

Советская власть под руководством КПСС была как раз ярким примером управляемой демократии. Ее тогда называли социалистической. В последние годы без прежних формул ее с успехом восстанавливали в отдельных регионах отдельные губернаторы и президенты, в том числе проходящие по разряду демократов и рыночников. В сущности, сейчас есть опасность, что их опыт, их приемы будут просто перенесены в центр. А тогда партии будут такие, какие захочет президент (неважно, как его будут звать).

И СМИ будут писать и показывать то, что захочет президент, как сейчас в некоторых республиках и областях они сейчас делают то, что захочет губернатор. Если вы подумали про Е. И. Наздратенко и про «Арсеньевские вести», то зря. Это как раз свидетельствует о том, что Евгений Иванович хочет сделать демократию в Приморье управляемой, но пока все еще не получается. А в других местах уже все получилось, без шума и пыли.

Нам объясняют, в частности В. Г. Третьяков, что для нас управляемая демократия и сегодня шаг вперед, это все же какая ни на есть, но демократия. И нам надо принять ее, ибо мы нуждаемся в усилении государства, чему безбрежная демократия мешает.

В том-то и дело, никакой это не шаг вперед. Да, в 1993 году стихийная фаза развития демократии грозила подорвать ее собственные завоевания, остановить реформы. В 1996 году управляемая демократия была шагом вперед по сравнению с государственным переворотом. Ситуация объективно успокоилась, более или менее введена в законные рамки.

Сегодня на деле ничто не мешает развивать реальную демократию. Ее управляемая карикатура на самом деле не в состоянии усилить государство. Наоборот, в лучшем случае она усилит власть каких-то персоналий и институтов, но не на пользу, а в ущерб государству и обществу. Не надо никаких грязных политтехнологий, не надо привлекать прокуратуру и налоговую полицию для выполнения политических заказов. Это удобно властям — их боятся, но доверия во взаимоотношениях государства и общества не будет. От суда и прокуратуры не ждут справедливости, всегда полагая их орудием чьих-то корыстных интересов, даже тогда, когда это вовсе не так. И эта ситуация — ныне главная опасность. «Управляемая демократия» — еще один тупик, реальная демократия в конечном итоге просто выгоднее.

3.3 Свобода слова

Ключевой вопрос — свобода слова, особенно для России. Власти вроде признают это. Но раз за разом происходят события, которые заставляют усомниться в надежности заверений и правильности понимания содержания этой свободы.

А. Бабицкий — едва ли не первый сигнал. Объяснения, будто он связался с террористами и распространял их взгляды, кажутся убедительными лишь тем, кто согласен со свободой слова и информации только для своих, только с выгодой для себя. Пусть это неудобно власти. Но общество заинтересовано в том, чтобы получать информацию и с другой стороны. Я не согласен с Бабицким, но мне важно, чтобы он мог писать то, что считает нужным, и получать сведения там, где может. Инцидент был замят под давлением Запада.

Затем история с «Медиа-Мостом» и В. Гусинским, которая продолжается и поныне. Затем попытки отнять у Б. Березовского контроль над ОРТ, снятие с эфира программы С. Доренко.

Честно говоря, я никак не могу понять мотивы власти в ее упорных попытках уничтожить В. Гусинского. Ну не захотел «построиться» в период избирательной кампании, ну давал информацию по Чечне, отличную от официальной. Все это лишь выгодное демократической власти проявление свободы слова, вполне для нее безопасное. На это уже никто не обращал внимания, к этому привыкли. В чем дело?