Новая Европа Скотт-Кинга

— Вот видите, — сказал мистер Антоник, когда дверь за его супругой закрылась. — Она никогда не теряет надежды. А я уже ни на что не надеюсь. Вы действительно думаете, — спросил он, — что в Нейтралии может заново возродиться западная культура? Или что судьба для того хранила эту страну от ужасов войны, чтобы она могла стать маяком надежды для человечества?

— Нет, не думаю, — сказал Скотт-Кинг.

— Ах, не думаете? — спросил с жаром доктор Антоник. — Не думаете? Я тоже не думаю.

В тот вечер мисс Бомбаум и Скотт-Кинг отправились в такси на окраину города и вышли возле кафе, где встретились с тем самым человеком, с которым мисс Бомбаум сидела в холле отеля «Риц» в день их приезда в Нейтралию. Обошлись без церемонии представления.

— Кто этот тип, Марта?

— Мой английский друг, которому надо помочь.

— Далеко?

— В Англию. Можно ему повидать шефа?

— Надо спросить. У него все в порядке?

— Конечно.

— Ладно, посидите тут, пока я узнаю.

Он пошел к телефону и, вернувшись, сказал:

— Шеф его примет. Мы можем его забросить, а потом с тобой потолкуем.

Они поймали другую машину и поехали еще дальше от центра, куда-то в район скотобоен и кожевенных фабрик, лишь по запаху различимых в душной мгле. Машина остановилась перед неосвещенным домом.

— Входите. Звонить не нужно. Толкните дверь.

— Приятного путешествия, — сказала мисс Бомбаум.

Скотт-Кинг не читал модных романов и потому не был знаком с фразой: «Все случилось так быстро, что он даже не успел…» Однако именно эта фраза могла бы описать то, что с ним произошло. Машина умчалась прочь, а Скотт-Кинг все еще ковылял в темноте по садовой дорожке. Он толкнул дверь, вошел в пустой, неосвещенный зал, услышал голос из соседней комнаты: «Войдите», вошел и оказался в обшарпанной канцелярии нос к носу с нейтральцем в форме майора полиции.

Человек обратился к нему по-английски:

— Вы друг мисс Бомбаум? Садитесь. Пусть вас не смущает моя форма. А то некоторых наших клиентов она очень даже смущает. На прошлой неделе один глупый мальчишка, увидав меня в форме, чуть не пристрелил. Заподозрил ловушку. Вы, кажется, хотите в Англию? Это очень трудно. Скажи вы в Мексику, или в Бразилию, или в Швейцарию, было бы легче. У вас какие-то особые причины предпочесть именно Англию?

— Да, свои причины.

— Странно. Я провел в этой стране много лет и не нашел там ничего привлекательного. Женщины там лишены скромности, а пища расстроила мне желудок. У меня небольшая группа отправляется на Сицилию. Не подойдет вместо Англии?

— Нет, пожалуй.

— Ладно, надо посмотреть, какие представятся возможности. Паспорт у вас есть? Это удачно. Английские паспорта теперь стоят дорого. Надеюсь, мисс Бомбаум вам объяснила, что у меня тут не благотворительная организация. Наша цель — получать прибыль, а расходы у нас большие. Мне без конца морочат голову люди, которые думают, что я работаю для собственного удовольствия. Да, я люблю свою работу, но одной любви недостаточно. Тот молодой человек, про которого я только что говорил, — он вон там в саду похоронен, под стеной, — так вот, он думал, что у нас здесь политическая организация. Мы помогаем всем людям, независимо от их классовой, национальной и партийной принадлежности, вероисповедания и цвета кожи, — но за деньги, причем деньги вперед, авансом. Действительно, когда я только взял это дело в свои руки, существовали всякие любительские организации, которые возникли в годы войны, — беглых узников лагерей, коммунистических агентов, сионистов, шпионов и так далее. Я их очень скоро выдворил из нашего бизнеса. И в этом мне помогла, конечно, моя работа в полиции. Теперь у меня, можно смело сказать, настоящая монополия. Работы с каждым днем все больше. Диву даешься, сколько нынче людей стремится пересечь границу, не имея для этого необходимых данных. Я к тому же располагаю очень ценными связями с правительственными кругами Нейтралии. Всякие беспокойные типы, от которых они хотели бы отделаться, проходят через мои руки во множестве. Сколько там у вас денег?

— Около сорока фунтов.

— Можно взглянуть?

Скотт-Кинг протянул майору свои аккредитивы.

— Но здесь семьдесят.

— Да, но мой счет в отеле…

— На это у вас не будет времени.

— Простите меня, — сказал Скотт-Кинг с твердостью. — Но я никогда не смог бы выехать из отеля, не уплатив по счету, тем более за границей. Вам это может показаться абсурдной щепетильностью, но есть вещи, на которые выпускник Гранчестера просто не пойдет.

Майор был не из тех, кто спорит о принципах. Он принимал людей такими, какие они есть, а с кем только ему не приходилось сталкиваться по роду своей гуманной деятельности.

— Ладно, я-то платить не стану, — сказал он. — Вы знаете кого-нибудь еще в Беллаците?

— Никого.

— Подумайте.

— В посольстве есть человек по фамилии Смадж.

— Вот Смаджу ваш счет и отдадут. А эти чеки надо подписать.

Вопреки всем правилам своего воспитания Скотт-Кинг подписал чеки, и они тут же исчезли в ящике стола.

— А мой багаж?