Новая Инквизиция 2 (СИ)

— Этому наверняка должно быть какое-то объяснение, — потеряно пробормотал я, с трудом переваривая новую информацию.

— Ну а как же иначе… — иронично хмыкнул дознаватель. — Не могу позавидовать теперь положению, в котором вы оказались, капитан.

— Постойте! — вскинул я ладони, предлагая своему визави немного притормозить. — Вы же инфестат? Разве вы не ощущаете, что я предельно честен в своих ответах? Ну, как тогда вы мне сказали, в больнице…

— Я вижу, что вы хотите выглядеть честным, а это уже совсем другое, — с гадкой ухмылкой внес уточнение офицер.

— Да какого ху…

Я начал гневно подниматься со стула, чтобы… не знаю для чего. Наверное, я находился в состоянии глубочайшего душевного потрясения, и вполне был способен совершить фатальную глупость. Например, проломить башку, сидящей напротив меня змеюке. Как-то не думалось в тот момент, что за нападение на сотрудника из «черных кокард» меня гарантированно попрут со службы. Или скорее закроют в спецучреждении для радикальных инфестатов. А уж тамошние условия санаторием не назовешь. Даже легендарный «Черный дельфин» отдыхает по сравнению с этими застенками…

Но не успел я толком осознать, что делаю, как дверь допросной распахнулась, и на пороге показалась хорошо знакомая физиономия моего комбата. Морщинистая, злая и с почти черными синяками под глазами. Первый год службы я эту морду видеть не мог, поскольку она мне в кошмарах являлась. Но в последние месяцы мое отношение к Гиштапу сильно изменилось. А конкретно в этот момент я даже обрадовался его появлению.

— Наговорились? — полуутвердительно осведомился полковник. — Вот и молодцы. Двигай за мной, Жарский.

— Вообще-то, мы еще не закончили! — рассерженно тявкнул следователь, будто всерьез огорчившийся, что я не начистил ему табло.

— А генерал-майор Крюков сказал, что закончили! — не полез за словом в карман мой начальник. — Пошли, Факел!

Не слушая никаких возражений, Анатолий Петрович буквально вырвал меня из цепких лап безопасника. Коротко приказав идти следом, он с такой скоростью втопил по коридору, что я едва поспевал на своих длинных ходулях…

— Товарищ полковник! — кое-как нагнал я комбата. — А с чего это за меня генерал-майор вписался? Ваша работа?

— Ты у него на особом счету после заварушки в Семенове, — отрывисто бросил тот. — Моей заслуги в этом нет.

Внешне я принял известие вполне спокойно, но на деле удивился неимоверно. Ни хрена ж себе, какие я подробности узнаю! Самый большой человек во всем ФСБН на меня обратил внимание, оказывается, а я ни сном ни духом. Ох, не нравится мне все это…

— Анатолий Петрович, — снова воззвал я к Гиштапу. — Вы можете объяснить мне, что вообще происходит?

— Не здесь, Факел, давай до моего кабинета дойдем. Не думаю, что смогу тебе многим помочь. Мне бы и самому твои размышления послушать хотелось. Но чует мое сердце, что мы накануне грандиозного шухера…

Глава 17

От службы меня и Умара все же не отстранили. Мы продолжили работать неполным звеном, однако даже толком обсудить сложившуюся ситуацию не могли. Изюм, после того чертового дня, как в воду канул. А потому наши индивидуальные регистраторы находились под непрерывным контролем отдела внутренней безопасности. На выходных мы тоже не рисковали пересекаться, чтобы лишний раз не настораживать ищеек из «черных кокард» и не давать им повода думать, будто наш маленький отряд замешан в чем-либо противозаконном.

Шли дни, осень окончательно пришла в наши широты, принеся с собой холодный ветер и затяжные моросящие дожди. Улицы стали угрюмыми и серыми, подражая нависающему над ними пасмурному небу. А вслед за облетающими листьями деревьев неуклонно падало и мое настроение. Слишком уж сильно ударило по мне произошедшее. Даже мозгоправы заметили мою подавленность и срезали мне десяток пунктов из рейтинга психической стабильности. Теперь я был вынужден наведываться к ним каждый чертов день, и это, естественно, тоже не помогало побороть хандру. Единственной моей отдушиной оставалась Марина. Но и от ее глаз не укрылось мое угнетенное состояние.

— Юр, ты такой смурной ходишь, — нежно погладила она меня по плечу, отвлекаясь от фильма, который мы сели смотреть. — Может, все-таки расскажешь, что у тебя случилось?

— Прости, но не могу…

— Это из-за меня? — печально предположила девушка. — Я на тебя так действую? Понимаю… нелегко терпеть вечно дрожащую трусиху, которая выбирается на улицу пару раз в неделю, да и то, когда прижмет…

— Не говори глупостей, — тут же отмел я такое предположение. — Ты, наоборот, только поддерживаешь мое шаткое равновесие.

— В чем же тогда дело?

— Служба… — пришлось мне ограничиться односложным ответом. — Я не могу о ней с тобой говорить.

— Ладно, — несколько огорченно согласилась моя девушка. — Но мне все равно хочется помочь. Может, куда-нибудь сходим? Тебе явно нужно развеяться.

Маришка совсем не горела желанием покидать свою уютную и безопасную квартирку, выбираясь в такой непредсказуемый мир. Но ради меня она готова задвинуть фобию куда подальше. И я действительно был ей за это благодарен. Сразу так тепло становилось на душе…