Новая Инквизиция IV

На его риторический вопрос я не счел нужным реагировать. В конце концов, он, как эмпат, мог прочесть ответ в моих эмоциях. Не знаю почему бойца так потрясла новость о том, что мне тоже известен секрет выкачки чужой энергии. Но после этого он выглядел даже более взбудораженным, чем когда я назвал его Валентинкой.

— Факел, ты, кажись, не совсем понимаешь, кто мы такие с тобой, да? — с нажимом поинтересовался здоровяк.

— Возможно, — не стал я отрицать. — Пояснишь?

— Тебе термин «Крысобой» знаком?

— Что-то слышал такое, — наморщил я лоб, припоминая байки из босоногого деревенского детства. — Выращенные на диете из собственных сородичей злые и сильные крысы-каннибалы, привыкшие питаться исключительно представителями своего вида. Ты об этом?

— Ага, именно, — подтвердил Кабриолет. — Вот мы с тобой и есть эти крысобои в людском обличии. Только загвоздка в том, что далеко не всякий способен вломиться в чужой резерв и отнять его. Если верить статистике комитета по некроэтике, каждый тысячный мужчина на планете является одаренным. А инфестатов с такой особенностью, как у нас, настолько меньше, что о них толком никто и не знает! Теперь-то ты уразумел?!

— Или знают, но предпочитают информацию скрывать, — выдвинул я гипотезу, припоминая разговор с комбатом на эту тему. — Но вообще я и не думал, что это такая редкость. Мне казалось, каждый некромант может стать охотником на собратьев.

— Как бы не так! — с горячей убежденностью возразил ликвидатор. — Во времена, когда ГУБИ только формировалось, оно больше походило на обычную военную службу. Не существовало деления на малые звенья, никто так не пекся об инквизиторском инкогнито. И вот в те далекие годы мы с сослуживцами успели много поэкспериментировать с даром. Знаешь, сколько еще в батальоне оказалось инфестатов с такой же способностью, как и у меня?

— Ну?

— Ноль. Я был единственным.

— В таком случае, я вижу в этом лишь очередное божье знамение, — совершенно спокойно подытожил я. — Какова вероятность того, что пара одаренных с такой редчайшей способностью найдут друг друга в одной стране, в одном городе, в одной организации и даже в одном подразделении?

— Не думал раньше, что ты настолько истово верующий, Факел, — с упреком высказал мне коллега и выразительным взглядом смерил мою татуировку на запястье. — И как в твоем мозгу вообще уживаются библейские догмы с теми намерениями, что ты мне озвучил?

— А почему ты думаешь, что существует какое-то противоречие? — невозмутимо склонил я голову набок. — Господь дал нам ноги, чтобы мы шли. Руки, чтобы мы держали. Глаза, чтобы мы видели. Если он сделал нас такими, значит, хочет, чтобы мы очищали этот мир. Бог сам вложил в наши ладони инструмент.

— И перспектива загреметь на спецзону тебя тоже не заботит? — продолжал допытываться ликвидатор. — Ты ж понимаешь, что, действуя самостоятельно, не под эгидой ГУБИ, мы для закона будем самыми обычными убийцами?

— «Представьте себя Богу, как оживших из мертвых, и члены ваши Богу в орудия праведности. Грех не должен над вами господствовать, ибо вы не под законом…» — непрошено всплыла в моей памяти подходящая цитата. — Не думай, что я дурак или одержимый фанатик. Я прекрасно осознаю все риски. Валентинка ведь тоже родился не от скуки, разве не так? Ты служишь в инквизиции с самого ее основания, Кабриолет, и ты гораздо раньше меня осознал, что система не всегда может эффективно бороться с неживой напастью. Слишком уж много в ней шестеренок, которые нужно заставлять крутиться. Гораздо надежнее все сделать самому.

— Допустим, ты в какой-то степени прав, — нехотя признал собеседник, — но что смогут два инквизитора без оружия, без брони, без централизованной координации?

— Кто тебе сказал, что нас будет только двое? — вперил я немигающий взгляд в сослуживца.

— А кто еще? — не смог скрыть искреннего удивления боец.

— Всему свое время, Кабриолет, — мягко отклонил я вопрос. — Для начала ответь: ты согласен истреблять падаль везде, где бы она не находилась? С меня наводки, с тебя планирование и слежка. Исходя из послужного списка Валентинки, профессионалов твоего уровня вряд ли удастся вообще отыскать.

Я протянул ликвидатору ладонь и замер, ожидая, пока он определится. Да, я сказал ему, что если он откажется, то мы разойдемся, будто этого разговора и не было. Однако я понимал: рано или поздно, но наши с ним дорожки вновь пересекутся. А там, как знать, может, отпустив его сегодня, в дальнейшем уже я окажусь у Кабриолета на прицеле «Косы». Ибо сказано: «Кто не со Мною, тот против Меня. Кто не собирает со Мною, тот расточает». Обстоятельства вполне могут развести нас по разные стороны баррикад, и мне совсем небезопасно оставлять за спиной убийцу инфестатов, которому известно о моей чрезмерной осведомленности. Как и о моих дальнейших планах.