Новая исповедь экономического убийцы

Если не считать случавшихся порой обострений чувства вины за свою работу, Колумбия стала для меня личным убежищем. Еще в начале 1970 года мы с Энн провели здесь пару месяцев и даже внесли аванс за небольшую кофейную ферму, расположенную в горах вдоль Карибского побережья. Думаю, если что и могло залечить раны, нанесенные друг другу в предшествующие годы, так это время, проведенное тогда вместе. Но раны оказались глубже, чем я предполагал. По-настоящему же узнать страну я смог только после того, как наш брак окончательно распался.

В 1970-е годы MAIN получила несколько контрактов на разработку различных инфраструктурных проектов, включая гидроэлектростанции и распределительные системы для передачи электричества из джунглей в населенные пункты высокогорья. Мне выделили офис в городе Барранкилья на побережье, и именно там в 1977 году я встретил красивую колумбийскую женщину, которой суждено было изменить мою жизнь.

У Паулы были длинные светлые волосы и замечательные зеленые глаза — не самая обычная внешность для колумбийки. Ее родители эмигрировали из Северной Италии. В соответствии с семейными традициями, она стала дизайнером одежды. Правда, она продвинулась в этой профессии, построив небольшую фабрику, на которой шили одежду по ее моделям. Эта одежда потом продавалась в дорогих бутиках в Колумбии, Панаме и Венесуэле. Паула была доброй и внимательной женщиной. Она помогла мне отчасти прийти в себя после крушения моего брака. Благодаря ей я начал потихоньку менять свои устоявшиеся стереотипы поведения в отношении противоположного пола. Кроме того, она во многом помогла мне осознать, к каким последствиям ведут принимаемые в ходе моей работы решения.

Как я уже говорил, жизнь состоит из последовательности случайных совпадений, которые мы не можем контролировать. Если говорить обо мне, они заключались в том, что я вырос в учительской семье, воспитывался в школе для мальчиков в сельском Нью-Гемпшире, встретил Энн и ее дядю Фрэнка; в том, что тогда шла Вьетнамская война, и в том, что я познакомился с Эйнаром Гривом. Однако перед лицом этих случайностей нам приходится делать выбор. И вот то, как мы поступаем, какие действия предпринимаем в этой ситуации, и определяет нас как личность. Например, то, что я стал первым учеником, женился на Энн, работал в Корпусе мира, согласился стать ЭУ, — все эти решения и привели меня на то место в жизни, которое я занимал сейчас.

Паула была еще одним случайным совпадением, и ее влияние привело к тому, что я предпринял шаги, изменившие течение моей жизни. До встречи с ней я вполне мирился с системой и плыл по течению. Я часто задавал себе вопрос о том, что же я делаю, иногда ощущал чувство вины, но все-таки всегда находил возможность оправдать свое пребывание в системе. Возможно, Паула оказалась в нужном месте в нужное время. Возможно, я бы сделал решительный шаг и без нее; возможно, моя работа в Саудовской Аравии, Иране и Панаме подтолкнула бы меня к каким-то действиям. Но я уверен, что так же, как Клодин сыграла важнейшую роль в моем решении вступить в ряды наемных убийц, так и другая женщина, Паула, стала именно тем катализатором, который был мне тогда нужен. Она убедила меня заглянуть в себя, и я понял, что никогда уже не смогу стать счастливым, если продолжу исполнять все ту же роль.

Глава 22 Американская республика против глобальной империи

— Буду откровенна, — как-то сказала Паула, когда мы сидели с ней в кафе. — Индейцы и фермеры, живущие вдоль реки, на которой вы строите дамбу, ненавидят вас. Даже жители городов, которых строительство не затронуло напрямую, и то симпатизируют партизанам, напавшим на лагерь строителей. Ваше правительство называет их коммунистами, террористами и наркодельцами, хотя на самом деле это просто люди, живущие со своими семьями на тех землях, которые вы уничтожаете.

Я только что рассказал ей о Мануэле Торресе. Этот был инженер, нанятый MAIN и недавно подвергшийся нападению партизан на строительной площадке — там, где возводилась плотина гидроэлектростанции, — гражданин Колумбии, которого приняли на работу только потому, что инструкция Госдепартамента США запрещала нам посылать американцев на эту стройку. Мы называли эту инструкцию «правилом использования одноразовых колумбийцев». В ней проявилось то, что я постепенно возненавидел. Из-за отвращения к такой политике мне становилось все труднее жить в согласии с самим собой.

— Мануэль сказал, что они стреляли из «АК-47» в воздух и по ногам, — говорил я Пауле. — Рассказывал он об этом спокойно, но я знаю, что он был почти в истерике. Они никого не убили. Просто передали это письмо, заставили сесть в лодки и уехать.

— Боже мой, — воскликнула Паула. — Бедняга был в ужасе.

— Еще бы.

Я рассказал ей, что спросил у Мануэля, к какой из двух печально известных партизанских группировок Колумбии они принадлежали — к FARC[24] или М19?

— И что?

— Он говорит, ни к тем ни к другим. Но он сказал, что верит тому, что сказано в этом письме.