Новая история стран Азии и Африки. XVI–XIX века. Часть 2

При всей сложности внутрикавказских споров и давних счетов (например, у жителей равнин к горцам и у автохтонов к пришлым мигрантам) народы Кавказа всегда интенсивно общались друг с другом. Известно, что постоянно существовали экономические, культурные и прочие связи Северного Кавказа с восточным Закавказьем, что и определило во многом этнический облик последнего. В армии Грузии на разных этапах ее истории служили адыги (черкесы), аланы (осетины), лаки, ингуши, чеченцы, представители различных народов Дагестана. В то же время правители Дагестана, Кабарды, Осетии устраивали набеги на земли грузин, армян и прочих жителей равнин и долин. В XIV в. значительная часть осетин, спасаясь от монголов, переселилась в Грузию. Часты были случаи единения абхазов и кабардинцев, миграций аварцев и других этносов Дагестана, возникновения в Дагестане и Азербайджане смешанных поселений горцев разного происхождения, нанимавшихся на службу к карабахскому, кубинскому, шекинскому и другим ханам. По разным причинам – политическим, экономическим, военным, природным и иным – неоднократно менялись места расселения различных групп кавказцев, например, таких как ногайцы (потомки кипчаков), адыги, кабардинцы, чеченцы, ингуши и другие. К началу XVI в. началось расселение армян среди северокавказских черкесов («черкесо-гаев»). Все эти процессы, иногда связанные также со стихийными бедствиями (землетрясениями, болезнями), иногда – с сезонными работами, были свойственны всему Кавказу. Поэтому, например, даже в Грузии, стране с наиболее прочной государственностью и компактным расселением государствообразующего этноса, также сложилось, как и в других регионах Кавказа, полиэтническое общество, включавшее помимо грузин, также армян и представителей других народов, в том числе – мусульман. Но, конечно, в наибольшей степени этнонациональная и политическая раздробленность была свойственна Северному Кавказу, где с VIII в. насчитывалось множество мелких «царств», княжеств, бейств, ханств, общин, племен.

Важной частью истории Кавказа издавна были его связи с Россией. Первые сведения о славянах и русах обнаружены еще в армянских и грузинских источниках VII–XI вв., а сведения о Кавказе – в русских летописях XI–XII вв. Русские товары отмечены на рынках Ганджи и Дербента еще в X в., а во Владимирской и Псковских землях найдены арабские дирхемы IX–X вв., чеканенные в Тбилиси. В более позднее время были известны шелка, драгоценности и оружие, доставлявшиеся из Шемахи прежде всего армянскими купцами, появившимися на Руси еще до ее крещения. Во многих источниках, в том числе – в поэмах великого Низами Ганджеви, получили отражение русские походы 1025–1034 гг. на Баку, Дербент и Ширван. В то же время известно, что русские дружинники служили у эмира Дербента в X в., а армянские воины – в войсках киевского князя Ярослава Мудрого в XI в. и галицкого князя Льва Даниловича в XIII в.

Русь и Кавказ связывали также семейно-династические отношения. Князь Владимир Святой был женат на Анне, армянке по происхождению, сын Мономаха Ярополк, также как и Андрей Боголюбский, его брат Всеволод и киевский князь Мстислав – на аланских княжнах. Князь киевский Изяслав женился в 1154 г. на Русудан, дочери грузинского царя Дэметрэ, а знаменитая грузинская царица Тамара вышла замуж за Юрия, сына Андрея Боголюбского. Изгнанный через два года из Грузии по собственной вине, Юрий, по некоторым данным, потом правил небольшим уделом в Карабахе.

Грузинские и армянские монахи, как и греко-византийские, повлияли на формирование основ православной культуры Киевской Руси, а мастера живописи, мозаики и орнамента из Грузии, Армении и христианской Албании Кавказской участвовали в строительстве и украшении русских церквей. Сыграли свою роль и переводы литературных и теологических сочинений с армянского на русский и с русского на армянский («Жития блаженных Бориса и Глеба»), особенно – в XI в.