Новая история стран Азии и Африки. XVI–XIX века. Часть 2

Могольская империя была конгломератом народов, находившихся на разных стадиях социально-экономического, политического и этнокультурного развития. В этих условиях, разумеется, не могло быть и речи о едином центре антимогольской борьбы, хотя лидеры различных движений хорошо знали друг о друге, считали себя союзниками в общей борьбе и в некоторых случаях пытались координировать свои действия. В различных регионах империи антимогольские движения имели целый ряд особенностей с точки зрения движущих сил, идеологического обеспечения, роли этнического фактора и т. д.

Освободительное движение маратхов

Махараштра – регион, где процесс этнической консолидации проявился, пожалуй, с наибольшей силой в доколониальной Индии. Историческая память этого народа сохранила воспоминания о сильных государствах Чалукъев, Раштракутов и Ядавов, основу которых составляли маратхи. Язык маратхи имел длительную историю развития, и уже в раннее Средневековье он заметно потеснил санскрит в сфере официального делопроизводства и даже религии, на нем была создана богатая литература, в которой с большой силой проявили себя патриотические настроения.

Страна маратхов на протяжении всего XVI в., а затем и XVII в. была ареной кровопролитных войн. Армии султанатов Ахмаднагара и Биджапура, войска Моголов непрестанно сталкивались здесь, сея смерть и опустошение. Но если в мусульманском султанате Ахмаднагар маратхи играли значительную роль, а их язык признавался государственным наряду с фарси, то Великими Моголами они воспринимались совсем по-иному. Для маратхов они были дважды чужаками: и мусульманами, и представителями Севера. Когда, начиная со времен Акбара, могольские армии стали совершать набеги на Ахмаднагар и Биджапур, маратхские феодалы, подданные этих двух мусульманских султанатов, храбро воевали против Моголов. Один из них, Шаху Бхонсле, возвысился на службе у правителей Ахмаднагара и Биджапура. Войны против Моголов позволили этому выходцу из маратхской общинной верхушки сделать головокружительную карьеру, превратиться в крупного феодала и полководца. Когда в 1636 г. Ахмаднагар был завоеван Моголами, Шаху Бхонсле продолжал борьбу против Моголов при негласной поддержке Биджапура. На службе этому государству он приобрел множество земельных пожалований и стал одним из крупнейших феодалов Биджапура. Сыну Шаху, Шиваджи (1630–1680), история уготовила почетную роль вождя освободительного движения и национального героя маратхов.

Детство Шиваджи прошло в пунском джагире отца, где он поселился со своей матерью, жившей в неофициальном разводе с мужем. С юных лет Шиваджи участвовал в военных походах и междоусобных войнах, которые были обычными явлениями в Махараштре. Не достигнув и двадцатилетнего возраста, Шиваджи уже имел в своем распоряжении испытанное войско, состоявшее из маратхской молодежи, горцев – мавали и воинов из племени рамоши. В 1646 г. Шиваджи внезапным ударом захватил крепость Торну; на деньги, ставшие добычей в этом набеге, он построил в горах близ Пуны мощную крепость Райгарх, ставшую впоследствии опорным пунктом освободительной войны. Действуя где силой, где хитростью (последнее в большей степени), за последующий десяток лет Шиваджи объединил под своей властью княжество, включавшее Пуну, Сатару, Мавал (горную область Западных Гхатов), а также северную и южную часть Конкана, экономически развитой прибрежной территории. На первых порах Шиваджи выступал не в качестве вождя освободительной борьбы, а как один из многочисленных маратхских феодалов, стремившихся расширить свои владения за счет менее удачливых соседей и слабеющего Биджапура. Проявляя незаурядное дипломатическое искусство, он лавировал между Биджапуром и Моголами, нередко подстрекая их к столкновениям, поддерживая то одного, то другого. Когда после смерти Шах Джахана началась война за престолонаследие, и могольский натиск на Декане временно ослаб, Биджапур попытался расправиться с Шиваджи. В 1658–1659 гг. биджапурская армия под командованием Афзал Хана пыталась усмирить маратхского вождя. Здесь и произошел знаменитый, прославленный в маратхских хрониках и балладах эпизод. Афзал Хан пригласил Шиваджи на переговоры в крепость Дзавли, намереваясь убить его во время беседы. Предупрежденный одним из приближенных Афзал Хана о готовящемся предательстве, Шиваджи явился на переговоры, спрятав под одеждой кольчугу; руки его были в железных перчатках, из которых выпускались при необходимости «тигриные когти» (багнакха). Когда Афзал Хан, обняв Шиваджи, нанес ему удар кинжалом, тот вонзил в живот багнакху и кликнул своих воинов, скрытно приведенных к месту свидания. Афзал Хан был убит, его армия разгромлена, но через год самому Шиваджи пришлось спасаться бегством из крепости Панхала, осажденной биджапурскими войсками под командованием сына Афзал Хана, жаждавшего отомстить за отца.