Новая история Второй мировой

Таким образом, советские войска имели численное преимущество — но не слишком существенное. В условиях узкого Ак—Монайского дефиле и крайне плотного фронта в сочетании с низкими боевыми качествами части дивизий оно превращалось в недостаток. Именно этот недостаток и использовал Манштейн, нанеся главный удар в полосе 63-й горнострелковой дивизии 44-й армии, отличавшейся ненадежностью личного состава — о чем немцам было хорошо известно от множества перебежчиков.

В первых числах мая советская разведка наконец–то получила информацию о немецких планах. 7 мая вопросы, связанные с отражением предполагаемого наступления противника, обсуждались на заседании Военного совета фронта. Однако советское командование уже не успело ничего сделать. На рассвете 8 мая германские войска начали операцию «Охота на дроф», нанеся удар по силам 44-й армии вдоль побережья Черного моря. Несмотря на общее численное превосходство советских войск, на узком участке фронта, где велось наступление, немцам удалось создать локальный перевес в силах — 3 пехотных и одна танковая дивизии 11-й армии против двух советских. На побережье Феодосийского залива, в нескольких километрах за линией обороны советских войск со штурмовых мотоботов (позднее немцы использовали их при переправе через Северную бухту Севастополя 28 июня) высадился тактический десант численностью до батальона, дезорганизовавший тылы обороняющихся дивизий. Бомбардировщики приданного 11-й армии 8-го авиакорпуса господствовали над полем боя, а советские самолеты в воздухе почти не появлялись.

К исходу дня советская оборона была прорвана. На участке шириной в 5 километров немецкие дивизии продвинулись на 8 километров в глубину — при такой плотности фронта и этого оказалось достаточно. В прорыв вошли танки, поначалу задержанные старым противотанковым рвом, вырытым здесь еще в октябре 1941 года. 9 мая погода испортилась, и появившаяся над полем боя с запозданием на сутки советская авиация ничем не смогла помешать наступающим немецким частям. Попытка контрудара по флангу наступающей группировки из–за потери связи и дезорганизации управления войсками тоже провалилась. Единственным, что как–то сдерживало продвижение немецких войск, были контрудары танковых бригады — наиболее мобильных и умелых частей из всего, что имелось в распоряжении советского командования.

Утром 10 мая Ставка приказала отвести войска Крымского фронта на Турецкий вал. Однако к этому моменту немецкие ударные части, оказавшись восточнее Парпача, повернули на север и вышли в район дислокации советских резервов. Резервы были разбиты, так и не развернувшись в боевые порядки, часть из них поспешно отошла на восток, а часть очутилась в котле. Утром 11 числа штаб Крымского фронта окончательно утратил связь со штабами 47-й и 51-й армий, причем основные силы 47-й армии оказались в плотном окружении на побережье Сиваша в районе Арабатской стрелки.

Тем временем флот практически продолжал бездействовать — если не считать периодических ночных обстрелов од–ним–двумя эсминцами побережья Феодосийского залива. Смысла в ночной стрельбе 130-мм калибром по площадям не было никакого, тем более, что большинство этих налетов проводилось с 12 по 14 мая, когда линия фронта отодвинулась уже далеко на восток. Единственной дневной акцией флота стал смехотворный обстрел 11 мая двумя катерными тральщиками Азовской флотилии немецких войск в районе Ак — Моная.

Не исключено, что поддержка с моря в районе Феодосийского залива в критические дни 9–10 мая могла бы еще переломить ситуацию. Противник наступал по побережью плотными порядками, по которым в дневное время легко было нанести массированный артиллерийский удар с привлечением не только крейсеров, но и 305-мм орудий линкора «Парижская Коммуна». Истребители с аэродромов в Керчи еще могли организовать прикрытие этой корабельной группы, так что риск потерь оказывался не так уж велик.

Кроме того, мелководье залива сильно затрудняло уничтожение крупных кораблей даже в случае нанесения им тяжелых повреждений — сев на грунт, линкор или крейсер не терял боеспособности, а при успешном исходе боев за этот район вполне мог быть поднят вновь — как это произошло на Балтике с линкором «Марат» и недостроенным крейсером «Петропавловск».

Но ничего этого сделано не было. Попытка командования фронтом 12 мая организовать оборону Турецкого вала силами отходящей 44-й и 51-й армий не увенчалась успехом. Причем из–за глупой случайности — в ночь на 13 мая передовые части немецкой 50-й пехотной дивизии прорвались через вал, смешавшись с отступающими советскими войсками.

Попутно заметим, что от Ак—Моная до Турецкого вала — 50 километров. То есть темп продвижения передовых частей 11-й армии составлял 10 км в сутки — не так уж и много для движения в прорыве. По сути, задержать противника советскому командованию помешала именно многочисленность войск, к тому же неделю назад передислоцированных в тыл и еще не успевших освоиться на новом месте