Новая карта мира. Энергетические ресурсы, меняющийся климат и столкновение наций

Для Кремля исход кампании стал мощным символом экзистенциальной угрозы «цветных революций». Украинской «оранжевой революции» годом ранее предшествовала «розовая революция» в независимой Грузии, которая привела к власти антироссийских реформаторов. Эти «цветные» революции, по мнению Москвы, поддерживались деньгами и советами западных неправительственных организаций. Москва также подозревала, что здесь замешаны и западные спецслужбы. «Цветные революции», по мнению Москвы, были недвусмысленно нацелены на вытеснение России из ее «привилегированной сферы» в странах бывшего СССР. В случае с Украиной дело ухудшалось тем, что «оранжевая революция» потенциально могла привести НАТО прямо на границу России, а это уже была «прямая угроза» безопасности страны, если выражаться словами Путина. Кроме того, существовал прямой риск того, что вредное влияние «цветных революций» дойдет до Красной площади в Москве[74].

Победа Ющенко стала причиной жестких переговоров о цене на газ. Украина платила за него лишь одну треть или даже меньше цены, которую платили в Западной Европе. Почему, говорили русские, они должны субсидировать Украину более дешевым газом, недополучая ежегодно миллиарды долларов, когда она уже имела миллиарды долларов неоплаченных счетов, а во главе ее теперь находился президент, который хотел отвернуться от России? Помимо доходов у Москвы была еще одна цель – получить контроль над жизненно важной системой украинских газопроводов, от которых она зависела при транспортировке своего газа в Европу. Однако об этом напрямую не говорилось. По словам Ющенко, эти трубы, проложенные в советские времена, были «жемчужинами в короне» независимой Украины[75].

1 января 2006 г., не видя других путей решения проблемы, Газпром прекратил поставки газа, выделенного для Украины. Но украинцы начали откачивать газ, предназначенный для экспорта в Европу, что привело к сокращению поступления в европейские государства – и к кризису в отношениях России с Европой.

Россия настаивала на том, что прекращение поставок никак не связано с политикой, что речь идет только об экономике и ее приверженности к рыночным ценам – украинцы больше не получат такую огромную скидку. Но для Центральной и Западной Европы проблема заключалась в том, что Москва продемонстрировала свою силу в области поставок сырья. Россия, заявила государственный секретарь США Кондолиза Райс, использует газ и нефть как политически мотивированное оружие. «В подобные игры играть нельзя», – сказала она[76].

Через несколько дней стороны пришли к новому соглашению. Но Россия не получила контроль над трубопроводной системой Украины. Киев не отказался от жемчужины в своей короне. Сохранилась и загадочная компания «Росукрэнерго», которая играла главную роль в этом газовом бизнесе.

Через три года, 31 декабря 2008 г., Владимир Путин в своем новогоднем выступлении по российскому телевидению решил немного пошутить. «Есть верный признак наступления Нового года, – сказал он, – переговоры по газу накаляются». Через несколько часов, 1 января 2009 г., Россия снова перекрыла подачу газа, предназначенного для внутреннего потребления Украины. Путин заявил, что украинцы снова откачивали и крали газ, предназначенный для Европы. Он приказал остановить все поставки газа на Украину. Это означало, что газ для Европы не попадал в украинскую трубопроводную систему. Чтобы достигнуть нового соглашения, России и Украине потребовалось более двух недель и «трудные» переговоры, как назвал их Путин[77].

Однако следует отметить, что, несмотря на исключительно холодную погоду, этот второй газовый кризис не привел к дефициту газа, за исключением некоторых районов Балкан. Украинцы накопили большие запасы. Европейцы также получали газ из этих запасов.

Эти кризисы снова обозначали важность энергетической безопасности как для России, так и для Европы. Однако обе стороны понимали концепцию энергетической безопасности на удивление по-разному.

Глава 11 Конфликт из-за энергетической безопасности

«До недавнего времени мы полагали, что существовавший в Европе режим энергетической безопасности является оптимальным, – сказал тогдашний президент России Дмитрий Медведев вскоре после газового кризиса. – Оказалось, что это не так»[78].

В 2011 г. была объявлена новая концепция России. Местом для этого события стал город Лубмин, морской курорт на северо-восточном побережье Германии, который рекламирует свои пляжи как «рай для семейного отдыха». Там собрались Медведев, канцлер Германии Ангела Меркель, премьер-министры Франции и Нидерландов и комиссар ЕС по вопросам энергетики. Присутствовал также Герхард Шредер, предшественник Меркель на посту премьер-министра и председатель совета директоров новой трубопроводной компании «Северный поток».