Новая хозяйка собаки Баскервилей

Аля плакала, но это были не слезы прощания с человеком, которого любила и который вдруг изменил или просто ушел. Это были не слезы женского горя, когда чем хуже – тем лучше, тем горше и упоительнее рыдания. Это были не слезы злости и грядущей мести. Эти были слезы женщины, которая не умела плакать. И сейчас вдруг ее мир обрушился: всего один маленький камешек, одна деталь, непроверенная и неточная, – и рухнула стена, обнажив сомнения, неуверенность, старые чувства, опасения и надежды. Аля плакала, и лились слезы беспомощности – что делать с тем, что ожило в ее душе, как поступить с тем, о чем узнала, что думать о будущем и есть ли оно у них. Она не могла ответить ни на один из этих вопросов, а потому плакала.

Машина внезапно притормозила на автозаправочной станции, и водитель, не оборачиваясь, произнес:

– Мне надо кое-что посмотреть. Вы не возражаете, если мы здесь остановимся?

Он не стал дожидаться ответа, вышел из машины, убедился, что Аля заблокировала двери, и пошел в сторону ярко освещенного здания. Войдя, он заказал кофе, сел за высокую стойку и закурил. Водитель был человеком понятливым и чутким.

Аля благодарно всхлипнула – прекращать плакать не хотелось, и она дала себе волю. Ей на миг показалось, что, пока она плачет, судьба за нее сама примет решение. А ей останется только вернуться домой, умыться прохладной водой, посмотреть на себя в зеркало, вздохнуть при виде опухших глаз, а потом лечь в постель и уснуть в полной уверенности, что завтра уже будет все ясно и понятно.

Как ночь не принесла облегчения, так и утро не принесло успокоения. Проснувшись, Аля вдруг обнаружила, что на смену обиде, подозрениям и гневу пришло бешенство. Не узнавая саму себя, она металась по комнатам большой маминой квартиры. Елена Семеновна скрывалась в своей спальне. «В конце концов, надо уметь держать себя в руках, не разводиться, не подумав, и вовремя читать газеты», – думала Алина мать, раскладывая пасьянс, к которому пристрастилась. Ее дочь вернулась с заплаканными глазами, опухшим лицом и размазанной косметикой. Елена Семеновна испугалась, в первое мгновение закрались ужасные подозрения – бандиты, воры, насильники, но потом она вспомнила, что Аля была с водителем и домой вернулась на машине.

– Что с тобой? – поинтересовалась она у дочери.

– Ничего.

– Если ничего, то почему ты в таком состоянии?

– Мама, ты все знаешь про историю Юры? – Аля посмотрела на мать гневным взглядом.

– А что я должна знать? Мне все рассказала Варвара Сергеевна. Почти в подробностях. Она тогда еще интересовалась, где ты сейчас выступаешь, а я ей посоветовала узнать у Вадима. Я ведь не знаю твоего точного расписания. Помню, мы еще обсудили с ней, что лететь из Нью-Йорка с пересадкой не очень удобно, ты устанешь.

– Скажи, а кто ей посоветовал позвонить мне?

– Я не знаю. Думаю, что она сочла своим долгом сообщить, что на твоего бывшего мужа, брата Вадима, тоже близкого нам человека, совершено покушение. К тому же, думаю, она заботилась о сыне. Юре, я полагаю, приятно было тебя видеть и понимать, что, несмотря на развод, в такой момент ты оказалась рядом. Даже невзирая на такой график.

– Да, я оказалась рядом. Да, я уехала буквально со сцены. Да, я устала, поскольку летела первым же рейсом. Да, это все так. Но я и предположить не могла, что на этой яхте Юра был не один. Он был с женщиной. Молодой симпатичной женщиной.

Елена Семеновна внимательно посмотрела на дочь.

– Тебя это очень волнует? Твой бывший муж, – мать сделала ударение на слове «бывший», – имеет право на личную жизнь. Не так ли?

– Так, – Аля вскочила с кресла, – и все же мне надо было об этом знать. Чтобы не оказаться в идиотском положении.

– Ты правильно поступила. Вне зависимости от того, с кем был Юра в момент покушения.

– Мама, давай не будем сейчас о разводе. Более того, я, пожалуй, не хочу обсуждать свой приезд, но я возмущена, что мне никто не сказал о том, что у Юры серьезные отношения… Ты-то хоть могла намекнуть?!

– Если хочешь что-то знать – читай газеты, – Елена Семеновна пожала плечами, – там все пишут. И даже больше, чем происходило на самом деле.