Новая хронология Греции

Важнейшей особенностью статистических методов является то, что они основаны только на количественных характеристиках текстов и не анализируют их смысловое содержание (которое может быть весьма неясным и истолковываться очень по-разному). В этом принципиальное отличие их от методов работы историка. Из этого различия, кстати, видно, что математик, занимающийся анализом исторического материала, ни в коем случае не может и не пытается подменить собой специалиста-историка, не отбивает у него хлеб. Математик занимается той частью содержащейся в древних хрониках информации, на которую историк никогда не обращал внимания (а если и обращал, то ничего не мог из нее извлечь - из-за огромной трудоемкости этой работы, не говоря уж о том, что к ней нужен совершенно иной профессиональный подход). Поэтому мы снова и снова повторяем: историк и математик здесь не конкурируют. И если уж историки заинтересованы в объективном освещении истории (а мы надеемся, что это именно так), совершенно не имеет смысла возмущаться и заявлять, будто здесь "математик лезет в чужую сферу деятельности, в которой он ничего не понимает". Абсолютно неверно. Эти "сферы деятельности" давным-давно разделены, и математик занимается только своей частью работы. Поэтому-то, кстати, мы и не предлагаем здесь новой концепции истории, поскольку это не наша "сфера деятельности". Формировать структуру новой исторической хронологии мы прекращаем там, где кончается математика. Расставлять же по этой структуре "живой" исторический материал, выбирать между Платоном, Плетоном и Плотином, выяснять настоящее название Троянской войны и т.п. - мы не в праве, это дело историков. Максимум, что мы можем себе позволить, это высказать несколько гипотез на темы "живых" деталей истории, отстаивать которые не будем. Иное дело - полученный с помощью математических расчетов костяк объективной исторической хронологии. Это - наша "сфера деятельности", и сколько бы историк (с позиций традиционной хронологии) ни возмущался, что он выглядит "бредово", эмоциями здесь не поможешь. Не менее "бредово" выглядит традиционная хронология - после математического анализа. И, как известно, в любой науке в споре с эмоциями "жар холодных числ" всегда побеждал.

Впрочем, мы отвлеклись и забежали вперед. Вернемся к теме главы. Вот некоторые из наших новых методов.

Принцип корреляции максимумов.

-----------------------------

Если взять для примера какую-нибудь древнерусскую летопись, то легко обнаружить, что текст в ней движется неравномерно: какому-нибудь году часто отведено в несколько раз больше места, чем соседствующим годам. Ничего удивительного. Конечно, летописцы не были такими формалистами-бувоедами, чтобы на каждый год отводить ровно страничку, ни больше, ни меньше. А если год выдался скучный, и писать не о чем? Или наоборот: столько навалилось событий, что на десять лет хватило бы? И наверняка, если сравнить работу летописцев из двух соседних монастырей, окажется: не сговариваясь, они почти всегда описывали год, богатый событиями, подробнее. Когда после этого какой-нибудь историк (например, Н.М.Карамзин), исследуя и обобщая древние летописи, писал свою "Историю", то и он, хоть и отбрасывая события малозначащие, неизбежно уделял этому году больше места в своем труде, чем годам соседним. Это - процесс, как вы понимаете, совершенно объективный, причем очень устойчивый. Даже взяв современный учебник по истории, где автор то и дело возвращается к уже обсказанным временам, описывая их в новом ключе (то "крестьянские волнения в этом веке", то "торговля и промыслы", то "внешняя политика", то "борьба за объединение"), мы убедимся, что про годы, в исходных летописях и у Карамзина описанные подробней, здесь тоже сказано больше, чем про остальные.

Попробуйте теперь перевести одну из этих летописей на чужой язык, переведя заодно и все личные прозвания (чтобы иноземный читатель понимал, какой смысл имеют имена и прозвища Святослав или Федор, Грозный или Тишайший), снабдите эту летопись вместо прежнего иным, чуждым ей отсчетом лет. Станет ли эта хроника полностью неузнаваемой? Почти, но не совсем: расположение лет, которым уделено больше места, чем остальным, останется прежним. Это и будет тот признак, по которому можно ее опознать. Исключительно похоже на главный прием дендрологии, весьма почитаемой историками: исследовать ширину годичных колец на распиле древнего бревна.