Новая книга ужасов

На его костистой узкой голове росли зачесанные назад, прилизанные темные волосы, а под большим носом виднелись словно нарисованные карандашом усы. А эта улыбка напомнила Дэнни девушку, принесшую ему чай полтора часа назад – той, кажется, тоже сложно было сложить и удержать на лице доброе вежливое выражение более чем на секунду.

– Думаю, он потерялся, – продолжал мужчина. – Это так, молодой человек?

Дэнни, еле сдерживая слезы, вытер пальцами под носом и кивнул.

– Думаю, ты искал обеденный зал?

Дэнни кивал не переставая.

– Здесь – Сумеречная Гостиная. Комната, которая тебе нужна, этажом ниже. Тебе нужно было пройти дальше, еще на один лестничный пролет.

Мужчина с излишней силой сжал плечо Дэнни и вывел его за дверь.

Двое или трое стариков закричали: «Сиделка, сиделка!», протестуя против того, что их снова оставили одних.

– Вернусь в мгновение ока! – крикнул мужчина с толикой раздражения в голосе. Он кричал так громко, что Дэнни испуганно поднял на него глаза. Заметив это, мужчина объяснил более умеренным тоном:

– Они глухие, сынок. По большей части.

После этого он довел Дэнни до лестницы и указал дорогу к столовой.

Уже не плача, Дэнни, которого теперь раздирало любопытство, спросил:

– Эти старые люди в комнате… они думали, что вы сиделка, правильно?

– Таков я и есть.

– Но это отель, не госпиталь!

– Немного и того, и другого, – ответил мужчина после небольшой паузы.

– О, – Дэнни был совершенно сбит с толку.

Позади, в гостиной, старые люди болтали без умолку и звали Келвина. Тот одарил Дэнни жутковатым подмигиванием, от которого половина лица гостиничного служащего совершенно перекосилась, и вернулся в комнату.

Дородная женщина вытолкнула из лифта воняющую беконом тележку с подогревом и завела ее через коридор в Сумеречную Гостиную. Ее появление обитатели встретили небольшой издевательской овацией.

Дэнни сбежал по лестнице в столовую, которая оказалась почти пуста. Он вышел из комнаты ровно в восемь тридцать, а происшествие в гостиной заняло всего две или три минуты. Мальчик сел за столик у залитого дождем окна, выходившего на море. Он разглядел ящик на пристани, а также кусочек променада и пляж за ним через щель между двумя зданиями. Снизу ящик выглядел больше и как-то тяжелее. Ветер задувал под закрывавший его брезент, отчего свисавшие края ткани печально хлопали. Казалось, кто-то изнутри коробки высовывает руки сквозь дыры, пытаясь выбраться.

Когда спустя пятнадцать минут к Дэнни присоединились бабушка и дедушка, он уже почти закончил завтрак. Мальчик задумался о том, не стоило ли ему подождать и поесть вместе с ними, но бабушка ничего об этом не сказала. Может, даже не заметила. Ее лицо выражало беспокойство и озабоченность, к чему Дэнни начинал привыкать. Она постоянно краем глаза следила за дедушкой, за каждым его движением, поворачивалась к нему, когда он заговаривал, и слушала с полным вниманием. Что-то в том, как она обращалась с мужем, заставило Дэнни почувствовать себя вполне взрослым, словно они с дедушкой поменялись местами.

Комната наполнялась пожилыми людьми. Дэнни искал кого-то своего возраста, но нашлась только одна девочка, старше его на несколько лет и выше на несколько дюймов. Дэнни улыбнулся ей, но напряженное выражение лица девочки не изменилось, а после этого она не поднимала взгляда от тарелки.

Закончив есть, дедушка спросил жену, какой сегодня день. Бабушка ответила, что сегодня воскресенье, но немного погодя он снова задал тот же вопрос. Когда бабушка попыталась заставить его вспомнить полученный ранее ответ, дедушка сказал, что ничего у нее не спрашивал, и что если она не знает, какой нынче день, то почему бы так и не сказать?

Бабушка положила ладонь на его руку и очень тихо сказала, что уже отвечала, и недавно. Дедушка настаивал, что такого не было. Его голос звучал резко и странно, и Дэнни подумал, что дедушка выглядит встревоженным, даже испуганным.

Подошла официантка, чтобы убрать со стола, и дедушка обратился к ней:

– Моя жена забыла, какой сегодня день. Может, вы сможете прояснить для нее этот момент?

Девушка подняла брови, перевела взгляд с дедушки на бабушку и обратно и попыталась улыбнуться.

«Почему в этом месте никто не может улыбаться дольше секунды?» – подумал Дэнни и впервые засомневался в том, что каникулы его порадуют.

Девушка выглядела так, словно не была уверена, как отвечать на вопрос о таких простых вещах, и надеялась – хотя и сомневалась, – что это шутка. Чтобы не видеть ее замешательства, Дэнни посмотрел в окно, на ящик.

На нем сидела большая птица. Пока Дэнни смотрел, она начала кланяться вперед и назад, полураскрывая и складывая снова длинные узкие крылья. Дэнни догадался, что это какой-то вид чайки. Вроде, похожа, хотя мальчик не знал, что они могут вырастать такими большими, и никогда не видел такую темную чайку. Может, она попала в нефтяное пятно? Внезапно птица сорвалась с края ящика и взмыла в небо.

Заговорила официантка, и Дэнни снова повернулся к столу.

– Конечно же, сегодня воскресенье. Весь день.

– Большое спасибо, – ответил дедушка и глупо, издевательски кивнул жене.