Новая книга ужасов

То, что он видел, двигалось по своей воле и вскоре показало, что обладает немалой силой! Один его край слился с шезлонгом, и тот приподняло в воздух и опрокинуло, выбросив лежащего человека на песок. Тело лежало неподвижно, пока перемещающаяся тень не коснулась ближайшей к морю конечности – вытянутой руки. Тело один раз дернулось, потом плавно скользнуло к линии прибоя и дальше в волны, пока и человек, и то, что его тянуло, не скрылись в глубине.

После этого некоторое время на пляже ничего не шевелилось, хотя Дэнни напрягал глаза, стараясь уловить даже малейшее движение. Следующим его внимание привлек звук со стороны пристани – громкий стон то ли от боли, то ли от натуги, то ли и того и другого вместе. Мальчик повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как медведеобразный мужчина практически поднял ящик в воздух и затолкал его на край променада. Это, кажется, выпило остаток его сил. Волоча ноги, словно человек на последней стадии истощения, он поднял трубки, зажал их под мышкой, потом побрел к порту, пошатываясь на ходу. Дэнни наблюдал, как мужчина постепенно пропадает во тьме, потом понял, что задеревенел от неподвижной позы, и забрался обратно в кровать.

Засыпая, он гадал, чем же человек, который не спит большую часть ночей, занимается днем.

Следующий день выдался очень жарким. Настолько жарким, что бабушка с дедушкой впервые решили посидеть на пляже. Из-за бабушкиной ноги они не могли далеко идти по песку, поэтому Дэнни установил для них шезлонги у основания ведущей на променад лестницы. Некоторое время он сидел вместе с ними, глядя на заполненный пожилыми отдыхающими пляж, потом упомянул – чтобы что-то сказать, потому что старая пара не была расположена разговаривать на жаре, – что видел поздно ночью людей на песке.

– Думаю, это были рабочие, чистившие пляж от мусора, – сказала бабушка.

– Этим прилив занимается, – ответил Дэнни, – когда накатывает и отступает. Нет, они сидели в креслах, как мы, или уходили в море.

– Дэнни, тебе это снилось. Они бы схватили ужасную простуду.

Дэнни хотелось сказать, что он думал, будто они мертвые или выглядели мертвыми, но он знал, что бабушка на него рассердится и скажет, что он говорит глупости. И все-таки он не удержался:

– Я бы хотел, чтобы мы поехали в Брайтон. Это место странное.

– Мне оно кажется очень славным и спокойным, – сказала бабушка. – Здесь нет шума и суматохи, как во многих нынешних местах для отдыха. И очень милые и вежливые люди.

– Тебе не понравились те люди, которые пытались уйти с дедушкой, – заметил Дэнни.

– Наверное, ты ошибся на их счет. Может они думали, что дедушка потерялся, и вели его к полицейскому.

Дэнни не стал отвечать: он как раз заметил неподалеку, дальше по пляжу один из шезлонгов, в котором кто-то лежал прошлой ночью. Он знал, что это то же самое кресло, потому что оно стояло ровно так же по отношению к ближайшей группе шезлонгов – как тогда, когда он видел его из окна спальни.

Шезлонг стоял к нему спинкой, но мальчик видел по выдавшейся назад и вниз ткани, что в нем кто-то сидит. Он уже почти собрался подойти и посмотреть на кресло и того, кто в нем лежал, как кое-что заставило его передумать. Над шезлонгом кружилось облако из нескольких дюжин больших черных мух; мальчик почти мог расслышать жужжание. Дэнни заметил, что все ставили свои шезлонги поодаль от этого.

– Ба, погляди на эту прорву мух, – сказал он.

– Что?

– Вот там, смотри, – Дэнни показал пальцем. – Над тем креслом.

– Дэнни, я не увижу муху, даже если она на меня сядет. Мои глаза слишком плохи. Я едва могу разглядеть шезлонг.

По какой-то причине это замечание встревожило мальчика. Он неожиданно ощутил себя одиноким и уязвимым. Оглядевшись, он обнаружил, что, насколько хватало глаз, являлся единственным ребенком на пляже. Тогда он закрыл глаза и притворился, что загорает, но никак не мог устроиться. Его разум полнился смутными опасениями.

Впервые за целую неделю он обнаружил, что скучает по родителям. Поначалу он испытал облегчение, получив возможность от них уехать. В последнее время они стали такими раздражительными и печальными, хотя и относились к нему с такой же добротой, что и всегда. Тем не менее жизнь изменилась, когда отец получил письмо, в котором говорилось, что его должность упразднят через десять недель. После этого родители начали постоянно спорить о деньгах. Дэнни слышал из комнаты этажом ниже их голоса поздно ночью, как две тупые пилы, которые по очереди пытаются перепилить особенно толстое и твердое бревно. О бабушке с дедушкой они тоже переживали, и теперь Дэнни понимал, почему. Он понял, что проблемы у всей семьи. У него появились проблемы! Внезапно ему до зарезу захотелось поговорить с родителями, но мальчик знал, что не увидит их до конца недели.