Новая кофейная книга

Из-за этого смертного сладкого зуда в руках Пассажир номер 1 не мог уснуть, потому что немного боялся проснуться рядом с мертвым человеком. Он вышел во двор, там под янтарным мерцанием приземистого садового фонаря летала тяжелая и медленная ночная бабочка. Поймал, положил на землю, раздавил. Ночь – его вторая ночь на земле – гудела, как самолет.

Ночной кофе от Кристоферсона Д.

Если вам нужно работать или дежурить всю ночь, а также вам грозит мистическая встреча с самим собой, лучше всего заваривать кофе по рецепту Кристоферсона Д. – прямо в чашке, на книге, чтение которой вы откладываете до лучших или худших из времен. Кофе будет становиться тем крепче, чем дольше вы его пьете, а время в этом случае – ваш союзник.

Насыпьте в чашку 3–4 полные, «с горкой», ложки молотого кофе, залейте кипятком, поставьте чашку на какую-нибудь книгу, которую вы давно не можете дочитать (так книга скорей приобретет бывалый, читаный вид и будет более располагать к дочитыванию). Через 5 минут осторожно и медленно размешайте, пока на поверхности напитка не появится перламутровая пузырчатая пенка. Ни в коем случае не добавляйте молоко или сахар – если мозг требует глюкозы, съешьте вприкуску ломтик рафинада или конфетку. Пейте маленькими глоточками, медленно – последние глотки будут самыми крепкими, раскрывающие сознание и подготавливающими разум к тому, что вот-вот с вами случится.

Данный рецепт легко трансформируется в кофе по-польски, если взять классику польской литературы. В этом случае молоко и сахар добавлять не запрещено.

Сад для игры в волка Татьяна Замировская

Ему позвонили и сказали, что на следующей неделе его очередь играть в волка. Его это заметно раздосадовало, он переспрашивал два раза в телефон: точно? точно? я же играл ровно четыре года назад, разве не достаточно мне? Нет, вам все еще не достаточно, сообщила телефонная трубка и зависла в цветочном прощальном воздухе, как колибри, мигая искристым, костистым язычком тоньше паутинки. Предчувствие игры в волка превращало пространство в осенний сад: полупрозрачные паучки поплыли по кухне, как тканые сном фрегатики, повалил кулем из духовки тяжелый хризантемовый смрад, повеяло вечным дачным закатом.

Он попрощался с женой и ребенком, подумав о том, что если бы знал, не заводил хотя бы ребенка. Что будет с ним, если что будет с ним? Рассыпавшееся в его сознании неясное, неопределяемое, раздвоенное «с ним» оседлало все вокруг неким сном и металось внутри жуткого жженого разума, как лошадь, запертая в горящем сарае. С кем что-то будет? Опасность? Тут он взял себя в руки: ребенок был еще маленький и его никому бы не пришло в голову пригласить играть в волка; жена его тоже была маленькая, едва за двадцать, она ни в чем никогда не провинилась, подумал он криво и с перебоями, ей в волка играть не необходимо. Но ему было необходимо играть в волка, и эту фразу он повторил жене, когда она переспросила, правильно ли она все поняла и как быть со всеми этими бумагами, если вдруг когда.