Новая космическая опера. Антология

Экипаж замер. Доббс захотела, чтобы кто-нибудь начал вопить и ругаться, — настолько гнетущим было молчание.

Уже там! Она живо представила, как эта фраза эхом отдается в умах товарищей по команде, заставляя сердца биться в бешеном ритме, не давая глубоко вдохнуть.

ИскИн уже расправился с банками. За что он примется теперь? Насущный вопрос. Что он будет делать, оказавшись на свободе? Известно ли конкретно, где он? Вообще что-нибудь о нем известно?

— Я велел Липински прервать загрузку данных из сети, как только об этом услышал. — Шайлер попытался придать голосу некоторую уверенность. — И я опломбировал шлюзовую камеру. — Он поднял ладонь, пресекая возможный протест. — Я не заставляю никого оставаться на «Пасадене». Бунт на корабле мне совершенно не нужен.

Поза капитана стала чуть менее напряженной. Он продолжал:

— С этого момента вы свободны от всех контрактов. Кто хочет, пусть валит на все четыре стороны. Если у кого-то есть здравые идеи — не стесняйтесь, я их выслушаю. Тех, кто собирается остаться, я был бы не против собрать заново в шесть часов.

Возражений не последовало. Большинство членов экипажа молча вышли из комнаты, несколько человек остались. Они сбились в тесную кучку и тихо переговаривались.

«Почему, если что-то происходит, люди всегда начинают шептаться?» — мимолетно удивилась Доббс, направляясь к капитану.

С напускной наглостью, позволительной лишь шуту, Доббс хлопнула капитана по спине.

— Ну? Каково это — чувствовать, что у тебя есть шанс спасти цивилизацию?

— Доббс… — устало прорычал он.

Шут не дала ему продолжить. Она сделала шаг назад.

— В конце концов… Знаешь, как выигрывают дебаты в сенате? Сейчас я тебе продемонстрирую.

Доббс ссутулилась и ударила кулаком в открытую ладонь.

— Ты не можешь изменить законы физики! — выкрикнула она с ужасным акцентом — помесью немецкого и шотландского. — Гиперпространство велико! Огромно! Невероятно огромно! Энергия рассеется по нему! Чтобы передать хоть каплю ее на колонию вне Солнечной системы, необходимы ракеты-носители. Искусственные спутники, космические станции, не знаю, что еще, но что-то точно нужно!

Затем она выпрямилась, скрестила руки на груди и натянула на лицо самодовольную ухмылку:

— Сейчас ты думаешь, что банки — это мы! Ты хоть представляешь, сколько стоит годовое обслуживание их сети?! Да их бюджет превышает национальный долг! Ты возбудился, я понимаю. Но кто пойдет за тобой?

Еще одна смена позы, новая роль — и Доббс превратилась в энергичного молодого менеджера.

— Мы создадим автоматический почтовый ящик. Найдем ИскИна, чтобы поддерживать его деятельность, отсекать проблемы с «железом» и следить изнутри за программным обеспечением. Подумайте, сколько денег мы сможем зашибить!

Следующая роль: бухгалтер с затуманенным взором отрывается от калькулятора.

— Подумайте о человеко-часах, которые уйдут на изобретение такого ящика, не говоря уже о необходимой сумме. И что, вы по-прежнему горите этой идеей?

Доббс быстро повернулась к экипажу, молча наблюдавшему за представлением, и с мольбой вытянула руки.

— Если вы ничего не сделаете, как же я свяжусь со своей тетушкой Марией на Нью-Сол девяносто девять?

Тут же она выпрямилась, выпятила грудь и, отдав честь капитану, отрапортовала:

— У меня есть корабль! Я установлю на нем такой мощный процессор, какой вам и не снился! Мы с верной командой возьмем на себя всю почту! Вести с полей, научные издания, и заказ оборудования, и новости финансов, и координацию приказов, и репортажи с места событий — и все это в кредит, заметьте!

Шайлер посмотрел на нее сверху вниз. Медленно, с усилием, он начал аплодировать. Доббс раскланялась. Развязный поклон капитану, подчеркнуто вежливый — команде и на всякий случай — стене. Когда она, вальсируя, выскользнула в коридор, в спину ей летело хихиканье.

Доббс всегда испытывала профессиональную гордость за хорошо выполненную работу. Болезненный опыт научил человечество, что люди, долгое время проводящие вместе, нуждаются в ком-то, кто мог бы их повеселить. Например, в шуте, готовом высмеять любого, от кока до капитана, да что там капитана — до президента. Смех снимает напряжение, которое подчас толкает людей на групповое самоубийство. Чем продолжительнее напряжение, тем важнее вовремя его снять. Чувство полного удовлетворения согрело душу Доббс. «Пора начинать брать деньги за работу», — решила она.

— Хорошо, Доббс, — сказала она, придерживаясь за перила трапа. — Можешь потребовать вернуть долг. Причем лучше сейчас, пока все относительно тихо.

Вверив себя гравитации, шут скользнула вниз на общую палубу и лицом к лицу столкнулась с Аль Шей, главным инженером.

— Я так и знала, что это ты. — Аль Шей устало махнула рукой в сторону столовой. — В любом случае ты дала капитану пищу для размышлений.

Доббс приняла расслабленную позу.

— Ты знаешь, что тебе делать?

— А есть выбор? — Аль Шей вздохнула и пригладила черную паранджу. — Честно говоря, у нас ситуация лучше, чем на станции. «Пасадена» в конце концов всегда может улететь в одну из колоний.