Новая Магдалина

Она застыла и, повернулась в сторону оранжереи, напряженно прислушалась. Голос, если она на самом деле его слышала, больше не повторялся. Она направилась к бильярдной, чтобы развеять свое второе сомнение. Она протянула было руку, чтобы открыть дверь, когда голоса (различимые на этот раз как голоса двух мужчин) снова достигли ее слуха.

На этот раз она была в состоянии различить слова.

— Прикажете еще что-нибудь, сэр? — спросил один из мужчин.

— Ничего более, — ответил другой.

Мерси слегка покраснела, услышав голос другого мужчины. Она стояла в нерешительности около двери в бильярдную, не зная, что делать дальше.

Через некоторое время голос, заставивший ее покраснеть, послышался снова, уже ближе к столовой.

— Вы тут, тетя? — спросил он предупредительно.

Последовала пауза, затем голос послышался в третий раз, еще громче и ближе.

— Вы тут? Мне надо вам кое-что сказать.

Мерси набралась решимости и ответила:

— Леди Джэнет здесь нет.

Говоря это, она направилась к двери в оранжерею и на пороге оказалась перед Джулианом Грэем.

Они посмотрели друг на друга, не говоря ни слова. Оба, по разным причинам, были смущены.

Джулиан оказался вдруг липом к лицу с лей, так недоступной и так любимой им.

Мерси оказалась вдруг лицом к лицу с ним, с мужчиной, которого она очень боялась. Все его действия, как она их понимала, показывали, что он подозревает ее.

Внешне и на этот раз в точности повторялись все детали их первой встречи, с той лишь разницей, что порыв немедленно уйти проявился сейчас со стороны Джулиана, а не со стороны Мерси, как было в первый раз. Мерси заговорила первой.

— Вы думали, что леди Джэнет здесь? — немного запинаясь, спросила она.

— Ничего, ничего, — ответил он в еще большем смущении. — В другой раз…

Отвечая, он подался немного назад. Она в отчаянии приблизилась к нему с явным намерением задержать его, завязать разговор.

Его попытка немедленно уйти, сдержанность и смущение, проявившиеся в ответе на ее вопрос, утвердили ее в подозрении, что он, и он один, догадывается об истинном положении вещей. Если она права, если он тайно провел расследование и она теперь полностью в его руках, то какая тогда польза от попытки склонить Грэс к компромиссному соглашению? Абсолютно никакой пользы от этого не будет. Ей во что бы то ни стало надо сейчас выяснить, что на самом деле думает о ней Джулиан Грэй. Мучительная неопределенность, заставляющая ее холодеть с головы до ног, побудила ее остановить его, не дать ему уйти. С жалким подобием улыбки на лице она заговорила:

— У леди Джэнет сейчас гости, — сказала она. — Вы могли бы подождать, она скоро будет здесь.

Усилие скрыть от него свое волнение вылилось легким румянцем на ее щеках. Несмотря на то что она была крайне уставшей и изнуренной, обаяние ее красоты было настолько сильным, что он остался против своей воли.

Ему только и надо было, что сказать леди Джэнет, что он увидел в оранжерее одного из садовников и выговорил ему, а также привратнику. Можно было бы написать об этом и оставить тете записку. Ради своего собственного душевного спокойствия, ради долга перед Орасом он вдвойне был обязан под любым вежливым предлогом немедленно уйти. Нельзя ему оставаться наедине с Мерси.

Он хотел было откланяться, но задержался и, презирая себя за слабость, позволил себе взглянуть на нее. Их глаза встретились, и Джулиан вошел в столовую.

— Если не помешаю, — сказал он, сильно смущаясь, — то, пожалуй, я воспользуюсь вашим любезным приглашением и подожду здесь.

Она приметила его смущение, она видела, что он старается не смотреть на нее. Она сама потупила глаза, когда сделала это открытие. Говорить она не могла, сердце ее билось сильнее и сильнее.

«Если я опять взгляну на него (мелькнула мысль в голове ее) я упаду к его ногам и скажу ему все, что я сделала!»

«Если я опять взгляну на нее (мелькнула мысль в голове его), я упаду к ее ногам и признаюсь, что влюблен в нее!»

С потупленными глазами поставил он для нее стул. С потупленными глазами она поклонилась и села. Наступила мертвая тишина. Никогда не возникало недоразумения крупнее того, которое случилось теперь между этими двумя лицами.

Рабочая корзинка Мерси стояла возле нее. Она взяла ее и выиграла время, чтобы успокоиться, сделав вид, будто приводит в порядок шерсть. Он стоял за ее стулом и смотрел на грациозный поворот ее головы, на ее прекрасные волосы. Он называл себя малодушнейшим человеком на свете, вероломнейшим другом за то, что оставался с нею, — и все-таки оставался.

Молчание продолжалось. Дверь бильярдной опять тихо отворилась.

Лицо подслушивающей женщины украдкой показалось за ней.

В ту же минуту Мерси опомнилась и заговорила.

— Что же вы не садитесь? — сказала она тихо, все не оглядываясь на него, все еще прилежно занимаясь корзинкой с шерстью.

Он обернулся взять стул, обернулся так быстро, что увидел, как дверь бильярдной двинулась, когда Грэс Розбери затворила ее опять.

— В той комнате кто-нибудь есть? — спросил он Мерси.

— Не знаю, — отвечала она. — Мне показалось, что дверь отворилась и затворилась только что.