Читаем Новая метафора полностью

Я знаю, это очень больно. Пространство- ты невообразимо одиноко, и ты прекрасно… знаешь почему?

Ты включаешь в себя множество людей, но в том- то и беда, если кто- то тебя и утешает, то это делаешь ты…Ты..ты …Ты …И только ты. И все эти слова говоришь только ты или только я.. Я пространство, и я говорю с самой собой…И мой разговор

может быть только таким» …

А что, если я возьму эту космическую нить, которую мне возможно посчастливилось или наоборот…Увидеть и дёрну её. Что это будет…

Это буду я…Или ты. Или мы. Или все.. Или всё. . . А может быть. . . НИЧЕГО. . .

Боже, я конечно не хочу, чтобы ты возвращался во времени и делал так, чтобы я не родился, хотя возможно ты существуешь во всех временах одновременно, но зачем, зачем я родился…

Ему хотелось закопаться в землю, ему хотелось убить себя…, и он почти сделал это..

А что до меня… То я… Я не настолько смелый. Я бы хотел бы ни быть, но не чтобы меня кто- то убил, даже если этот кто- то, этот возможно даже инкогнито:

Оказался мной. . . Естественное самоубийство или просто смерть- это когда ты просто и вообще не родился…

Чувствуете иронию…Я нет. . . И не потому что её не существует, а потому что я ничего не чувствую…Даже собственное я…Хотя в принципе у меня есть выбор: я могу обвинить во всём иронию…Да! Это она во всём виновата…Виновата в дорогом вине, которое мы называем виной…Или дешёвом…, наверное, только кто- то наверху знает цену…

Хотя до этого со мной происходило то что я называл и называю «деперсонализацией наоборот» …

Повтор реальности- стирает мою могилу из памяти, и я называю всё это жалкой чушью.

И снова всё равно умираю…

Я вижу вокруг себя стены, и они начинают рыдать…И уже непонятно кто кому сочувствует…

Cон- это родимое пятно на бодрствовании…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Великий перелом
Великий перелом

Наш современник, попавший после смерти в тело Михаила Фрунзе, продолжает крутится в 1920-х годах. Пытаясь выжить, удержать власть и, что намного важнее, развернуть Союз на новый, куда более гармоничный и сбалансированный путь.Но не все так просто.Врагов много. И многим из них он – как кость в горле. Причем врагов не только внешних, но и внутренних. Ведь в годы революции с общественного дна поднялось очень много всяких «осадков» и «подонков». И наркому придется с ними столкнуться.Справится ли он? Выживет ли? Сумеет ли переломить крайне губительные тренды Союза? Губительные прежде всего для самих себя. Как, впрочем, и обычно. Ибо, как гласит древняя мудрость, настоящий твой противник всегда скрывается в зеркале…

Гарри Норман Тертлдав , Гарри Тертлдав , Дмитрий Шидловский , Михаил Алексеевич Ланцов

Фантастика / Альтернативная история / Боевая фантастика / Военная проза / Проза
Я хочу быть тобой
Я хочу быть тобой

— Зайка! — я бросаюсь к ней, — что случилось? Племяшка рыдает во весь голос, отворачивается от меня, но я ловлю ее за плечи. Смотрю в зареванные несчастные глаза. — Что случилась, милая? Поговори со мной, пожалуйста. Она всхлипывает и, захлебываясь слезами, стонет: — Я потеряла ребенка. У меня шок. — Как…когда… Я не знала, что ты беременна. — Уже нет, — воет она, впиваясь пальцами в свой плоский живот, — уже нет. Бедная. — Что говорит отец ребенка? Кто он вообще? — Он… — Зайка качает головой и, закусив трясущиеся губы, смотрит мне за спину. Я оборачиваюсь и сердце спотыкается, дает сбой. На пороге стоит мой муж. И у него такое выражение лица, что сомнений нет. Виновен.   История Милы из книги «Я хочу твоего мужа».

Маргарита Дюжева

Современные любовные романы / Проза / Самиздат, сетевая литература / Современная проза / Романы