Новая надежда России

“Ты, Сергунь, башкой своей контуженной подумай сейчас внимательно, что сказал. Ты нарываешься на то, чтобы я сфинктер тебе натянул на эти вот твои интеллигентские растопырки? А то, видно, по-другому уже удовольствие не можешь получить? Хочешь, чтобы все узнали про ваши с Сердю́чиной мутки? Чтобы тебя тоже сырыми тряпками погнали хуем в окошке вертеть на вертолётном заводе? А? Молчишь?”

“Товарищ Президент… я всё понял. Разрешите выполнять задание?”

“Грузинский гусь тебе товарищ. Обдристался? Вали давай, стирай лампасы”.

Генерал понуро побрел к выходу из зала, а Владимир Владимирович заметил меня и радостно переменился в лице – как будто и не было тяжелого разговора только что:

“О! Надежда, мой компас неземной! Друзья, соратники мои, минуточку внимания!” – он подошел к столу и постучал вилкой по графину с вином.

Сидевшие за столом до этого тактично делали вид, что заняты своими тарелками и не слышат, как Президент распекает незадачливого министра. Теперь они резво повернулись и уставились на меня, радуясь, что гроза закончилась. Нетипичным, но ужасно весёлым развязным тоном Владимир Владимирович объявил:

“Сегодня у нас всех праздник! Вот она – наша героиня, Наденька Соловьёва. Ну-ка, иди сюда, девочка моя, не стой столбом, как молдаванка на Можайке”.

Я иронически подняла бровь – что это с ним? – но подошла и встала рядом. Он тут же приобнял меня за плечи.

“Надюш, мы посовещались в Совете Безопасности – вот прямо тут, за завтраком, и решили удостоить тебя высокой государственной награды. Секретным Президентским указом. Даже медальку новую специально для тебя придумали. Называется «Надежда России». Класс, да? Типа, есть Герой России, а ты – Надежда России. Сам придумал. Одобряешь?”

“Но за что?” – пробормотала я, ошеломлённая этим напором.

“Ну как же. За особые заслуги, – он подмигнул, – перед высшим руководством страны. А ты как думала? Антон Эдуардович, давайте-ка сюда ваш орденок!”

Вечно недовольный А.Э. (мне показалось, что он тоже не одобряет манеру, выбранную президентом) достал из кармана сафьяновый футляр и с легким поклоном протянул его В.В. Тот немедля распахнул крышечку и предъявил мне блестящую звезду, усыпанную стеклянными блестками. Приглядевшись, я поняла, что это, скорее, брильянты – так необычно они сверкали в утреннем солнце, пробивавшемся через окна. Я хотела взять звезду из коробочки, но президент оттолкнул мои пальцы:

“Нет-нет, должно лично увенчать героическую грудь!..”