Новая надежда России

“Но ведь жених не должен видеть невесту в свадебном обличье заранее. Плохая примета, вы слышали об этом?”

“Ерунда, – улыбнулся он. – Знаешь, свадьба – это довольно нудное мероприятие. Друг на друга совершенно нет времени, всё внимание – гостям, а гостей у нас будет много… Можешь быть совершенно уверена, что у нас не будет ни минутки, чтобы остаться наедине и полюбоваться друг другом. Поэтому хочу здесь, в тишине, сполна насладиться твоей красотой”.

Но я сомневалась. Мне пришло в голову, что придётся раздеться перед ним, потому что в моих «апартаментах» всего одна комната – не будешь же прятаться в туалете, как маленькая? А раздеваться… ну, понимаешь, дневник, мне не хотелось и было страшно. Он ведь раньше и не видел меня толком без всего – всё происходило в темноте, либо вообще в одежде, как тогда, перед камином. А я говорила тебе, что немного стесняюсь своего тела, ну, то есть, мне было бы некомфортно, если бы он стал его разглядывать и пришел к выводу о том, что я недостаточно для него изящна. Пока я судорожно размышляла, как бы мне избежать такой незавидной участи, он, кажется, всё понял, но не стал – вот хороший! – меня уговаривать, а просто сказал спокойно и уверенно:

“Ты самая красивая. И в этом платье ты станешь ещё краше. Ты должна посмотреть на это сама, и тогда ты согласишься со мной. Не бойся, никто не станет подглядывать… если ты сама не захочешь”.

Удивительно, но эта фраза слегка задела меня. Как это – он не будет подглядывать? Ему что, не интересно? Вот уж нет, пусть все видит и сам решает – нравлюсь я ему или нет!

“Нет, смотрите, – голос мой немного дрогнул, но я уже взяла себя в руки, – я хочу, чтобы вы всё видели. Всё до конца”.

Я встала перед ним и, зажмурившись, потянула вверх кофту. Торопясь, запуталась в рукавах, больно потянула волосы, но всё же освободилась и так же, боясь раскрыть глаза, бросила одежду на пол. Поколебавшись, завела руки за спину и расстегнула застежку лифа. Бретельки свободно повисли, щекоча мне кожу, и, помедлив ещё мгновение, я неловко повела плечами и скинула бюстгальтер вслед за кофтой. Теперь я была обнажена по пояс, и оставалось самое трудное, почти невозможное – спустить вниз юбку и остаться полностью голой. Это можно было сделать одним движением, захватив заодно и трусики, чтобы не снимать их отдельно – я делала это прежде тысячи раз, перед тем как лечь в кровать, но простенькое действие никак не давалось мне – я нерешительно взялась за резинку на талии, да так и застыла, не в силах продолжить.