Новая опричнина

Но личные трагедии и чудовищные зверства не отменяют бесспорного факта создания качественно новой и при этом более справедливой и более гуманной цивилизации (контуженным демократической пропагандой «жертвам Фурсенко» для понимания этого достаточно сопоставить озверение 20-х годов и террора времен первой русской революции с нормами жизни советского общества 60-80-х годов), как не отменяют и факта полностью искусственного, но успешного индуцирования вроде бы полностью израсходованной общественной пассионарности, которую не удавалось потом загасить на протяжении целого застойного поколения.

Осознание технологий общественного развития, во многом стихийно, а может быть, и случайно нащупанных тогда, позволит применить их и сейчас, после оздоровления государства. Осознание этих технологий позволит применить их уже без ненужных жертв и без разрушения инициативы, в первую очередь управленческой, являющейся главным преступлением Сталина, если смотреть из сегодняшнего времени, – или неудачей, если смотреть из времен его жизни.

Не будем забывать, что Сталин был неправ хотя бы потому, что созданная им система породила Горбачева.

Вымарывание Сталина из истории нашей страны неразрывно связано с другой попыткой, вышедшей на поверхность официальной пропаганды в преддверии 65-й годовщины Великой Победы, – подменить советский миф (то есть стандарт общественного сознания) о войне, то есть о торжестве справедливости через жертвы и страдания, новым, гламурным мифом об одной лишь Победе, а именно о получении результата как такового сразу, без усилий.

Прежде всего, это отражает современное мироощущение, современное сознание целой страты «эффективных манагеров». Видя вблизи на протяжении вот уже скоро четверти века – жизни целого поколения – огромную массу коррупционных историй успеха, они считают результат в принципе не связанным с усилиями, – и, соответственно, полагают сам труд, не говоря уже о жертвах, ненужным, а часто и вредным предрассудком.

Во-вторых, подмена советского мифа о войне гламурным мифом об одной лишь Победе направлена на сознательное вытеснение из памяти, на организацию забвения колоссальных усилий государства по подготовке и ведению войны. Память об этих усилиях – прямое оскорбление нынешнему коррупционному государству, ибо оно разрушает все, к чему прикасается, а при Сталине как раз была эпоха тотального созидания (и следует говорить о тоталитаризме еще и в этом смысле: созидали все вокруг, тотально). Кроме того, простое описание работы государства перед войной, во время и после нее поневоле вселяет ужас. Становится ясно, что ни на что подобное нынешнее коррупционное государство не способно ни по своим моральным, ни по интеллектуальным, ни по административным качествам.

Значит, чтобы не пугать людей и не оскорблять себя, бюрократии надо переключить общественное внимание с «войны» в целом на ее завершение, на одну лишь «победу», заменив один миф другим, кастрированным.

Вымарывание Сталина из истории не выхолостит память о Победе, потому что умирающей клептократии не удается ничего. Чем больше, чем усердней будут вымарывать Сталина из истории, тем сильнее они сами будут поднимать ветер, развеивающий кучи мусора, нанесенного, по его словам, на его могилу. Другое дело, что заметная часть этого мусора принесена вполне заслуженно, но она как раз и останется.

Для национального самосознания Сталин, как это ни кощунственно для людей старшего возраста и родственников репрессированных, все больше превращается в аналог грузинского Давида Строителя. Был вторым Иваном Грозным, становится – Созидающим Хозяином. И за воспоминанием о нем придет его подобие, более гуманное и более эффективное (ибо оно будет воспитано не адом гражданской войны, но более человечными обстоятельствами) – подобие, которое уже не менее пяти лет исступленно и бессознательно призывает российское общество. Ибо внесистемное развитие, сметающее все преграды, – это и есть Сталин. А мечты в нашей стране испокон веков наказуются исполнением.