Новая особь

Война с непоколебимой преградой, в виде обычной, хоть и щедро украшенной в позолоту, двери, продолжалась. Батлер нанес еще несколько сокрушительных ударов ногой, но стойкая конструкция все так же, как и прежде, не собиралась просто так сдаваться. Когда после очередного удара ушибленная кость, в правой ступне бывшего военного, вызвав болевой синдром, молча, застонала, сильный мужчина, непроизвольно крякнув, схватившись за ногу, поднял воображаемый белый флаг капитуляции. И вот теперь Батлер, согнувшись в три погибели, истошно морщась, натирал ушибленное место пострадавшей ноги. В частности, не физические и умственные различия, а именно способы подхода к определенной ситуации, отдаляли отставного военного от Хьюберта и тем более от Винсента, на бескрайние дали.

Хьюберт снова подергал дверь, но, как и прежде, его прогноз был неутешительным, особенно для, теперь уже прихрамывающего, Батлера.

Людвиг, в силу своего специфического — худощавого строения тела, не мог ни в коем разе соперничать по силе с отставным военным но, тем не менее, он все же попытался сделать хоть что-то полезное. Пролетев в паре сантиметров над поверхностью пола, консьерж ударился плечом о дверь.

Столкновение было не сильным, но этого хватило, чтобы Людвиг, ухватившись за правое ушибленное плечо, в следующую секунду оказался на полу.

Услужливый Холлистайн тут же подскочил к отчаянному пареньку и помог ему принять более привычное вертикальное положение.

Судя по тому, как поморщился консьерж, поднимаясь на ноги, ковровая дорожка ничуть не смягчила его падение на пятую точку, которая тоже, в отношении фигуры консьержа, не была похожа на пуховую подушку.

Хьюберт в третий раз подергал дверь, теперь она наконец-то не была безмолвна и чуть задребезжала.

— Все ясно… мы ее не сможем выбить отсюда, — промолвил он.

— Почему?! — возмущенно спросил Винсент.

Батлер перестал убаюкивать «собственноручно» травмированную конечность и выпрямился.

— Почему ты так решил? — мирно спросил он у своего подчиненного.

— Потому что она открывается в нашу сторону! — откровенно заявил Хьюберт.

Батлер упер руки в бока и, переведя вес на здоровую ногу, немного расслабился, а затем, чуть наморщив лоб, трагическим взглядом посмотрел на Винсента и произнес:

— А ты, парень, раньше не мог сказать нам об этом?! Наверняка ты знал, что она открывается сюда. Только не говори, что — нет, — в более грубой форме промолвил Батлер.

Винсент неуверенно помялся на месте и, заикаясь, ответил:

— Я… я… зз… знал конечно, но я не… не… не знал, что дверь нужно вышибать по направлению ее отпирания. — Затем, собравшись с духом, более уверенным голосом в свое оправдание он открыто заявил: — Я же не специалист по спасению. Откуда мне было заведомо знать всю вашу технологию проникновения в запертые помещения!

Хьюберт не смог сдержать смешок и, откровенно посмеявшись, обратился к Винсенту:

— Ну, ты даешь, парень! Мог бы и догадаться. Вот, например, сам хотя бы попробуй бросить вызов стихии и вплавь преодолеть течение бурной реки.

— Да-да, я понял, — грустно признал свою ошибку Винсент. — Не плыви против течения!

Скатившись по стене спиной вниз, он присел на корточки и стал ожидать, когда два специалиста по экстремальным ситуациям разработают дальнейший план действий. Хьюберт взглянул в лицо Винсента, грустно отвернувшегося к лестнице, и, располагая опытом первоначальных азов в психологии людей, сказал ему пару утешительных слов, типа: «Все будет хорошо».

Последние, бесконечно тянущиеся, но в итоге бесследно растаявшие в прошлом, двадцать минут, Батлер, стоя в сторонке, молча наблюдал за осторожными манипуляциями Хьюберта. Тот, склонившись на одно колено, ловко владея ножом, отковыривал кусочки дерева вокруг замочного паза.

— Есть какие-нибудь результаты? — не выдержав томительного ожидания, спросил Батлер у подчиненного.

— Скоро будут, — не отрываясь от работы, ответил Хьюберт.

— Когда — скоро? Мне нужно более точное значение указанного времени.

Хьюберт повернулся к руководителю операции и произнес:

— Я делаю, что могу. Вы уже опробовали свою методику, она оказалась недейственной. Теперь, пожалуйста, предоставьте мне небольшую возможность что-то сделать.

Батлер напряженно помолчал, а затем выдал:

— Ты слишком долго возишься. Если бы наша держава также долго завоевывала свои территории, то мы бы в итоге остались ни с чем.

В ответ Хьюберт лишь раздраженно хмыкнул.

Батлер решил чем-нибудь занять свои мысли, пока усердный подчиненный старательно отковыривал в нужном месте куски древесины, и его сознание окунулось в бурную пучину старых воспоминаний — давно минувших событий. Порывшись в объемных сундуках своей долговременной памяти, он отыскал достаточно всего того, что так безгранично нравилось ему прежде — в своей нелегкой солдатской жизни.

— Готово! — голос Хьюберта вынул Батлера из страны грез.

Винсент рефлекторно приподнял брови и, воззрившись на спасателя, убирающего в карман складной нож, встал на ноги.

Батлер подошел и с силой дернул за ручку.

— Что?.. — А после бросил вопросительный взгляд на мастера. — Это шутка?