Новая особь

Полицейский незамедлительно прошел в центр проезжей части и, подобрав скомканную бумагу, вернулся к машине. Следившие за его действиями с высоты несколько пар глаз предвкушали момент своего спасения.

— А что ты там написал? — спросил Людвиг.

— Как это что?.. Правду конечно!

После прозвучавшего ответа, искреннюю радость Батлера, которая отразилась на его грубом лице, как ветром сдуло. Он уже и не надеялся на положительный исход. Предположение усилилось — вдобавок — в результате взгляда полицейского, удивленно воззрившегося на них снизу вверх. Затем тот, придерживая шляпу, в суматохе влез на водительское сиденье патрульной машины и что-то передал по рации.

* * *

— Синди, это опять Ларсон, прием…

После нескольких непродолжительных щелчков прозвучал мелодичный отклик:

— Это Синди, слушаю тебя Ларсон, что у тебя там еще?..

— Тут и вправду происходит что-то странное. В одном из окон, на восьмом этаже, мне удалось обнаружить выглядывающих людей. Угадай, каким образом они привлекли мое внимание!

— Позвали на помощь? — предположила Синди.

— Нет. Они швырнули в меня настольной лампой!

— О боже, ты в порядке?!

— Да, все нормально. Лампа в меня не попала. Скорее всего, они и не целились. Похоже, таким способ они всего лишь намеривались привлечь мое внимание. Затем, вслед за светильником, упал скомканный лист бумаги. Тут написана какая-то ерунда.

— Зачитай, пожалуйста.

Ларсон расправил листок с текстом и прочитал:

— Помогите, на нас охотится огромный красный паук, он хочет нас съесть. Ни в коем случае не входите в отель, иначе вам конец. Постскриптум: Вызовите военных…

На какое-то время между оператором и полицейским установилось молчание. Повторное прочтение записки побудило мысли Ларсона хоть частично, но поверить написанным в спешке словам. Ведь эти люди не ради развлечения сидят там наверху и бросаются лампами.

— Наверное, они не могут говорить, — пробормотала Синди.

— Что? — осведомился у нее Ларсон.

— Да я тут думала, почему бы им просто не позвать тебя. Скорее всего, они заложники. Не исключаю возможность действия какой-то террористической группировки. Я сообщу об этом военным. Паук там или что-то еще, пусть разбираются они, а наше дело: следить за порядком на улицах и не лезть в политические разборки.

— Хорошо, Синди, а мне что делать?

— Сиди в машине и жди прибытия военных, а сам ни в коем случае не входи туда, понял?..

— Понял тебя, Синди, — улыбнулся Ларсон. — Буду сидеть в машине, конец связи…

Глава 7

Ближайшее шоссе, к загородному, двухэтажному домику Скота Дункана, находилось достаточно далеко, чтобы деревья, раскинувшиеся поблизости, и прочие насаждения зеленой зоны, чувствовали себя достаточно свободно и умиротворенно, как и те люди, что обзавелись участками в данной антигородской местности.

«Какая чудесная идиллия жизни», — подумал Дункан, окидывая взглядом огороженную территорию своей земли. Плюхающиеся в надувном бассейне дети внушали ученому надежду на прекрасное будущее, в котором он, будучи состарившимся, не останется один — никому ненужный.

Их радостные лица и веселые возгласы действовали, как бальзам на душу. Частенько Скот, находясь на работе, придавался подобным воспоминаниям и быстро восстанавливал любое психологическое расстройство. «Какое счастье, — в очередной раз он отмечал сам для себя, — что существуют подобные свободные, счастливые моменты, как этот». Дети всегда, в сознании Дункана, являлись прообразом невинности, которой, в нынешнем мире современных людей, абсолютно не осталось. Скот приложит все силы, чтобы оградить свое потомство от вездесущих ядовитых пороков: ненависти, зависти, зла, насилия и прочей грязи — столь свободно и безнаказанно блуждающей по земле.

Его жена, приятная спутница жизни, по мнению некоторых — не красавица, мирно лежала на, практически идеально белом, шезлонге, покрытом толстым, хлопковым полотенцем, и неотрывно следила за играющими детьми. Она, как и сам Скот, тоже любила любоваться их невинной игрой.

Полное спокойствие и душевное умиротворение Дункана — было неожиданно прервано. Краем уха он услышал тревожный голос диктора, доносившийся из гостиной. Жесткий и холодный тон передавал о последних новостях в Нью-Йорке. Слово: «Плаза» — название отеля, окончательно переключило внимание ученого. Скот незамедлительно, быстрым шагом, прошел в комнату с включенным телевизором.

Ученый подобного уровня, как Скот Дункан, никогда не тратил время попусту. Он либо работал, либо полноценно пассивно отдыхал. А о просмотре телевизора, компьютерных играх — не могло идти и речи. Иной раз, разве что прочитать интересную книжку было для Дункана гораздо более приоритетной задачей.

Дети утром смотрели любимые мультики и забыли выключить непомерно болтливый ящик.

Скот, встав перед телевизором, уставившись в широкий плоский экран, внимательно прислушался.