Новая особь

Батлер ненадолго задумался. Потом, сплюнув наземь, громко выругался и шагнул по направлению к монстру. Странное поведение отставного военного немного шокировало Дункана.

— Ты куда направился? — спокойным голосом спросил он. По выражению лица Грэга можно было смело предположить, что его интересует тот же вопрос.

Военный не повременил с ответом. После двух, сделанных им, шагов, он остановился и, повернувшись, ответил:

— Да осточертело уже все это! Сколько тут можно ошиваться? Стоим, тварь эту охраняем, а никому больше, кроме нас, до этого и дела нет.

Еще и ветер не успел унести последние отзвуки слов, брошенных разгоряченным мужчиной, как вдруг, прежде единожды двигавшаяся, лапка паука, снова дернулась, только на этот раз не однократно. Она шевелилась, совершая мерные обороты, словно паук, приходя в себя, проверял работоспособность действующих конечностей.

Дункан опешил, глядя как паук, еще некоторое время назад неподвижный, теперь демонстрировал явные признаки жизни. А Батлер быстро вернулся на место после того как заметил непрекращающееся шевеление.

Постепенно круговые манипуляции лапки паука, словно электрические импульсы, проходящие по проводной цепи, распространились и на другие участки тела монстра. По меньшей мере четыре или пять придатков, двигаясь все интенсивнее, демонстрировали крайнюю живучесть насекомого. Неприятный хрустящий звук, ассоциирующийся с хрустом битого, под подошвой обуви, стекла, либо тонкой коркой ломающегося льда, на застывших осенних лужах, заполняющих впадины и трещины разрушенного временем асфальта, сопровождал движение паучьих члеников.

Затем паук, как будто почувствовав близкое присутствие людей, на мгновение замер. По мнению Дункана, он явно чего-то выжидал. Скорее всего, рассматривая развившимися глазками и прощупывая уцелевшими чуткими волосками окружающую обстановку, планировал дальнейшие действия.

Ученый разум подсказывал Скоту что паук, являясь существом интеллектуально развитым, вскоре сможет определить степень повреждения своего тела и четко оценит возможности, и если они позволят ему подняться и напасть, то он обязательно повторит свое мастерство — человекоубийства — на очередной практике.

Пока союзники Батлера молча стояли, проглотив все слова на которые были способны, но только в другой ситуации смогли бы их озвучить, единственным стремлением военного было как можно скорее извлечь «огнестрел» из кобуры и, не прицеливаясь, поскорее выстрелить. Пока Батлер, не совершая резких движений, пытался вытащить оружие, он поймал себя на мысли, что когда монстр был неподвижен, он сам, будучи в здравом уме, чуть не совершил последнюю в своей жизни глупость.

«Все-таки как бы ты внимательно не относился к своим мыслям и действиям, все равно наступит момент, когда ты, словно загипнотизированный, можешь совершить большую ошибку, — неожиданно пришел к умозаключению отставной военный. — Единственное, от чего не застрахован человек — это от собственных глупых ошибок. Именно они и являются прародителями большинства проблем и всевозможных неприятностей».

Только спасительный внутренний голос может уберечь человека от сомнительных поступков. Но и он не является панацеей, так как чтобы понять его, нужно для начала научиться слушать.

* * *

Выбранная Батлером тактика обороны: неспешным движением руки вызволить оружие из кобуры — на первый взгляд могла показаться самой хорошей затеей, если бы только паук был столь же глуп, как и обычные животные с насекомыми. В отличие от своих, значительно меньших, дальних родственников, этот огромный хищник обладал высоким разумом и быстро разгадал замысел отставного военного.

Ствол «огнестрела», повинуясь движению человеческой руки, постепенно выскальзывал из своего уютного гнездышка — кожаного чехла, служившего временным укрытием разрушительной мощи оружия. Батлер, вытащив дуло убойного пистолета, изготовился произвести резкий взмах рукой в сторону паука. Он, словно ковбой, пытающийся выяснить отношения при помощи оружия, встал наизготовку.

«Пистолет — это продолжение руки», — мысленно давал себе установку Батлер, наблюдая за неподвижной тварью. Он всегда проделывал подобное самовнушение, чтобы выжать максимум из своих возможностей, подчинив тело своему разуму.

Вот только человеческое тело имеет свои пределы, ограничивающие его бескрайние способности.

Отставной военный переключил внимание на своих соратников. Встревоженные мины на их измученных лицах говорили о непреодолимом страхе, который они безуспешно пытались подавить. Но, как и с любой вирусной болезнью, с которой можно сопоставить чувство страха, с ним тоже есть шанс справиться, но не сразу. А лишь с течением времени. Как говорится: «Время все лечит», и страх тоже не исключение из правил.

— Батлер, чего ты смотришь на нас? — нервно прошипел Скот. — Убей чертову тварь!

Он и не подозревал, что его взгляд, обращенный на сотоварищей, задержался на них уже слишком долго, гораздо дольше, чем было положено, и поэтому быстро заморгал, а после поспешно отвернулся.