Новая песнь Господу

Но в конечном счете все эти слова говорят одно и то же: стать христианином — значит быть включенным в здание, возведенное на отвергнутом камне. Они говорят о страстях и о славе Церкви, которая всегда живет под законом отвергнутого камня и именно так исполняет упование, на котором в конечном итоге зиждется всякая человеческая постройка. В самом деле, она всегда стремится к долговременности, безопасности, к уюту и свободе. Она — противовес смерти, опасности, страху, одиночеству. Поэтому желание человека строить реализуется в создании храма, здания, куда он приглашает Бога. Храм — это выражение стремления человека жить вместе с Богом; жить рядом с Ним и на опыте пережить совершенную общность, совершенный образ общения, навсегда изгоняющий страх и одиночество. Мысль о храме — это истинный мотив, связывающий различные тексты, относящиеся к камню из Первого послания Петра, и параллельные тексты Нового Завета: после ужасающей Иерусалимской катастрофы, когда люди, трагически презрев обетование, сделали Храм местом жестокой битвы, вплоть до Святая Святых, думая, что в конце концов Бог защитит Свое жилище, — после этой катастрофы христианство более, чем когда-либо, поняло то, что оно на самом деле знало со времен Креста и Воскресения, то есть что истинный Храм Божий состоит из камней живых. Оно знает, что истинный Храм Божий цел и нерушим. Христиане знают, что Сам Бог создает его и что в них, уповающих на отвергнутый камень, исполняется первоначальный Замысел Божий, что они сами — Храм.

а) Ветхозаветные корни

Те несколько фраз Первого послания Петра, где говорится о живых камнях, оказываются, таким образом, включенными в историю, начавшуюся давно, и выражают собой новый поворот, который придала ей христианская вера. Чтобы открыть путь к пониманию присутствия Бога в мире, Его обитания среди людей, а значит, Его Церкви, о которых здесь идет речь, я хотел бы немного прояснить два этапа пути, который к этому привел. Прежде всего, подумаем о начале строительства Храма в Израиле. Ценой многочисленных сражений Давиду удалось наконец обеспечить безопасность своего царства. Его царская власть больше не оспаривается, он живет во дворце, воздвигнутом из кедрового дерева. Израиль завершил свое кочевничество, свои скитания, закончилось время отсутствия земли и гражданства, и теперь он водворился в земле обетованной. Но и теперь, как раньше, как в дни скитаний в пустыне, его Бог живет в скинии, можно сказать, что это Бог, не имеющий постоянного пристанища, Бог — кочевник. Давид ощущает противоречие, анахроничность ситуации, в которой сосуществуют два культурных этапа: Бог как бы оставлен в положении кочующего, и теперь нужно, чтобы Он перешел в новое положение. Он хочет построить для Бога жилище, достойное Его, и пророк Нафан сначала поддерживает его. Но Бог, не медля, обращается к Нафану с такими словами: «Ты ли построишь Мне дом для Моего обитания?» [...] Господь возвещает тебе, что Он устроит тебе дом» (2 Цар 7,5-11). Эти стихи возвещают разрыв и поворот в религиозной истории человечества, вся значимость которых откроется лишь несколько веков спустя. В принципе здесь уже совершен поворот, который все же будет стоить Страстей Иисуса, Сына. Не человек строит дом для Бога, но Бог строит дом для человека. Он Сам возглавляет строительство дома, предназначенного для Него.