Новая правда о далекой Отечественной. Том 1

При ней развилась и укрепилась, вопреки священным масонским лозунгам свободы, равенства и братства, система угнетения для рабочих, батраков и простых граждан – потребителей. Революционные солдаты-шовинисты вообще представляли Директорию как кучку подозрительных людей, то и дело оставляющих армию без сапог, хлеба и винного сидра, пусть даже разбавленного водой. Более того, они за несколько месяцев отдали то, что любимец фортуны, итальянский корсиканец, в свое время, завоевал десятком победоносных сражений.

* * *

– Негодяи, – злобно пробормотал Бонапарт, швыряя газету под ноги, – Италия потеряна, утрачены все плоды моих побед. Не понимаю, как можно было допустить это? Ротозеи, черт возьми, какие глупости они совершают! Нет, я должен, быть там, во что бы то ни стало!

«Но как же армия будет здесь, в Египте, без меня? – пронеслось вдруг у него в голове, и нечто, похожее на угрызение совести, как и тогда, после убийства пленных турок на берегу моря, вкралось ему в душу. Он не сразу подавил в себе возникшее чувство, настолько сильно оно подчинило себе все его существо.

Ему было неведомо, что спустя несколько лет он снова бросит свою армию, но теперь уже – в снегах России и не будет испытывать при этом угрызений совести. Но теперь они не давали ему покоя, так как именно благодаря непобедимым батальонам он вырвал из лап судьбы свои генеральские эполеты.

Глава 14

«Стригунок» какое-то время сильно колебался, выбирая между армией в Египте и тем, что происходило во Франции. Он никогда не питал уважения к ее народу, потому что происходил из итальянской Корсики и был ее патриотом. Он не мог не быть им, ведь Бурбоны пришли на его родной остров как завоеватели, лишив свободы ее жителей. Поэтому, глядя на беснующиеся толпы революционных французов, он в душе презрительно называл их канальями и самой гнусной чернью.

Якобинцы, в их красных фригийских колпаках, особенно – солдаты, были для него всего лишь средством и механизмом, способствующими достижению им собственных целей. Он и заботился о солдатах только ради этого, безжалостно казня вороватое интендантство, но остальное в их судьбах его нисколько не интересовало. Требовалось, подобно Юлию Цезарю, бросить жребий и перейти Рубикон!

В минуты этих размышлений ему принесли небольшое письмо от камердинера – верного ему человека, остававшегося в Париже. Открыв его, он бегло скользнул взглядом по строчкам, и африканский загар на его осунувшемся лице сменился европейской бледностью. Это всегда бывало с ним в минуты сильного волнения, за которым приходило состояние бешенства. «Жозефина, мерзкое создание!», – пробормотал он едва слышно и, жмуря глаза, запрокинул голову к ослепительному солнцу в африканском небе.

* * *

Он любил эту роковую для него женщину, и даже не тогда, когда целовал ее страстно в шею, лицо и нежно похлопывал ниже спины, шепча: «Моя толстенькая!». Он любил ее всегда, и даже здесь, в Египте, не забывал ее, хотя и развлекал иногда себя видами обитательниц мамлюкских гаремов. Жозефина отличалась тактом, умением здраво и точно судить обо всем, но самое главное, своим ровным и мягким характером ей удавалось почти всегда умиротворять его.

Он никогда не отказывал ей в просьбе оставить жизнь даже злейшим врагам не только Франции, но и его самого. И слухи о ее связях с масонами, которые организовали Великую революцию и могли стать опасными для него, не воспринимались им всерьез.

Теперь же, получив сообщение о недостойном и легкомысленном поведении жены в его отсутствие, Бонапарт совершенно потерял голову от ревности. В нем сразу же заговорил пылкий характер корсиканца, заставивший его не откладывать дело и приступить к его осуществлению. С непреодолимой силой ему вдруг захотелось внезапно появиться перед изменницей Жозефиной и потребовать от нее отчета и разъяснений! Разъяснений и отчета, черт возьми!

В глубокой тайне, по приказу «стригунка», были снаряжены несколько кораблей, и армия оставлена на попечение опытного, надежного боевого генерала Клебера. После этого, 23 августа 1799 г. Бонапарт, с пятьюстами отобранных им солдат и офицеров, тайно отправился морем к берегам Франции. НЛО (Дьявол) скрытно помогали ему и не позволили англичанам обнаружить его небольшую флотилию.

Часть 4

Глава 1

Осторожно переставляя ноги, солдат уперся в выступ скалы и медленно сполз вниз. За ним потянулся другой, третий… Они старались не глядеть вниз – там зияла бездонная пропасть, которая грозила сорвавшемуся в нее неминуемой гибелью. Холод снежных вершин пронизывал до костей, сковывая движения и без того навьюченных амуницией солдат. То и дело с грохотом уносились в преисподнюю орудия, лафеты, фуры и снарядные ящики с них. С диким, пронзительным ржанием, падали среди них кони.