Новая реальность

Лешка заговорил! Он приходит в себя…

Этот новый Лешка - он совсем другой. И тот же… словно время отмоталось назад, и младшему снова восемь лет, и можно заботиться о нем, защищать - он это примет. Не скажет ни слова против. Рядом с ним так… спокойно. Как тогда.

Воспоминания кружат и кружат. Леш и его феникс… его бегство, собственная ярость… поимка феникса, злоба, наконец-то обретшая выход. Неутолимая, ненасытная ярость…

Он ведь едва не убил его, Лешку. Своей рукой. Чуть не убил…

Если бы не феникс…

И еще, еще… как он открывает глаза в той проклятой комнате. Лешка смотрит ему в глаза. В первую секунду Дим не понимает - почему Леш так смотрит. Почему у него седые виски. Холодок сгорел, и связанная с ним память проснулась не сразу. Он еще успел недоуменно оглядеть комнату - пустую каменную коробку.

- Ты как? - бесцветно спрашивает Леш.

А что случилось? Дим прислушивается к себе - тело ломит и в горле сухо, как в Сахаре, но в целом ничего такого.

- Нормально…

- Тогда пошли. - Леш оглядывается назад, туда, где незнакомая седая женщина склонилась над телом девушки. - Пошли. У нас очень много работы… Повелитель.

Кто? Леш, ты смеёшься? Какой пове… И тогда память рушится водопадом. Нестерпимым грузом. Впервые в жизни он чувствует, где сердце - потому что оно сжимается, рвется под этой тяжестью.

Свет всемогущий, что я наделал…

Он выступает с обращением к народу. Он ставит задачи перед лучшими сотрудниками службы пропаганды - надо во что бы то ни стало добиться ассимиляции народов, добиться единства. Он прижимает вампиров. Он не возражает, когда сеть и телевидение снова и снова светят его лицо, приписывая ему всевозможные проекты и изречения. Лепят образ повелителя мудрого и доброго, защитника и прочее. Надо - пусть. Нужна миру единая власть - нет возражений. Нужно им олицетворение зла в виде серых? Человечество хорошо сплачивают угрозы. Пусть. Он и бывшее подполье тем временем перетряхивают службу за службой, добиваясь эффективности на новый лад. Он работает как проклятый, чтобы исправить, искупить хоть часть вины…

Нет, это не помогает.

Это никогда не поможет.

Но у него отныне нет права ни что-то выбирать, ни чего-то хотеть. Он должен. Точка.

Дим открывает глаза. Встречает взгляд двойника.

Свет…

- Ты как? - спрашивает низкий голос. Очень усталый голос. Двойник. Или как его теперь называть? У них теперь не только лица похожие. Общая память. И правда двойник…

Что он спросил? Как он, Дим. А правда - как? Как можно себя чувствовать после такого?

Он лежал на этом непонятном вроде как полу из тумана. Болела голова. Словно кто-то наложил на виски тяжелые горячие ладони. Гулко шумело в ушах. Радужная пакость - теперь он знал, что это видимая часть потоковых энергий, задействованных в плетении барьера - плясала как заведенная.Как он? Да хреново, как еще? В ушах гул, в голове сумятица - толкотня из мыслей и картинок. Чужая память словно сражалась с настоящей. Всей пользы - воспоминания про повелительство и комплексы "я-сволочь". Так что паршиво.

- Не знаю, стоит ли извиняться, - проронил Вадим. - Я бы не хотел…

- Нормально.

Сам хотел. Кого виноватить? Себя только. Себя… во всех смыслах. Толк-то хоть будет? А ну собраться.

Дим сел. Перед глазами снова заплясала радуга - уже не на стенах, а прямо в воздухе. Спецэффекты, блин. Дим с усилием вдохнул предгрозовойвоздух. Встать. Некогда рассиживаться… Подъем, Дим.

Чертова радуга. Маг помотал головой, отгоняя искры перед глазами. Ничего, пройдет. Пройдет…

Двойник ему не помогал - энергия, какой бы сильной она не была, не может протянуть руку.

Энергия… Маг замер, не додумав.

Потоковые энергии… он их еще не изучал, это уровень Координатора, но сейчас перед глазами сама собой возникла-развернулась схема данного плетения, замелькали цифры исходных… И еще голос прозвучал - Лешкин, усталый, но с легкой подначкой: "Опять дикой силой берешь? А немного подкорректировать переменные - слабо?". Это было, когда они ставили барьер… основу барьера…

Небо было синим. Облака - белыми. Неровная площадка на одной из вершин Алтая - серой, в зеленых и белых пятнах. Белое - это снег. Зеленое - неистребимая трава. И Алекс, опустивший руку в горный ручей, тоже был будто из камня. Как статуя на этой его Ангъя.

- Опять дикой силой берешь? А немного подкорректировать переменные - слабо?

И кружится перед глазами цветная сетка - почти такая же, как в задумке, такая же… только инеистое "кружево" плетений реже… Реже, но эффективней, потому что линии сдублированы, и нагрузка распределяется так, что… а ведь должно получиться. И энергии уйдет меньше, будет запас! Не на двадцать лет, конечно, но… должно получиться.

- Леш, ты гений?

- Нет, я просто держал глаза открытыми. На Ангъя, - поясняет он, - Там похожая система, только с поправкой на дополнительный континент.Думаешь, хватит?

- Нет. Но тянуть больше нельзя. Надо ставить. Иначе рискуем опоздать. Мы же не знаем, когда прошел первый прорыв из Дайомоса. Лучше подстраховаться.

- Да… Рискнем, - Леш подставляет лицо солнцу. - Я считал, должны уложиться.