Новая реальность

– О’кей, – Пётр не стал спорить с десятилетним ребёнком.

– Тогда го! – Олеся распахнула дверь и увидела приближающуюся Анну Хабибовну: – Аня, го быстрее, пока ночь не закончилась! А то бандиты заметят нас посреди улицы!

– Там дождь идёт, не заметят! – Анна поспешила к своему рюкзаку и начала отвязывать от него туристический плащ, найденный в очередном разграбленном магазине. – Мы можем использовать плохую погоду!

Чтобы не терять времени, Пётр с Олесей накинули на себя плащи прямо поверх рюкзаков, и все заторопились на улицу. Дождь не лил как из ведра, но шёл достаточно сильно и был ледяным, и вряд ли бандиты в такую погоду вообще выйдут на улицу. Пётр продрог за минуту, и согреться удалось только спустя четверть часа интенсивной ходьбы.

Идти пришлось значительно дольше, чем он себе представлял. То ли город оказался большим, то ли так казалось из-за холода, дождя и ночной темноты, но россыпи кварталов по обе стороны шоссе никак не заканчивались. Где-то со стороны моря бушевал сильный пожар, горел какой-то высотный микрорайон, и охватившее его пламя понемногу гасло под дождём, из-за чего всё в той стороне было затянуто дымом, сливавшимся с ночной темнотой в одно мутное чернильное пятно. В слабых отблесках пожара было видно, что трасса переходит в мост через довольно крупную реку и на другом её берегу город всё ещё продолжается.

Часа через полтора непрерывного передвижения под непрекращающимся дождём они всё-таки дошли до того места, где город закончился и трасса терялась в моросящей ночи без строений за обочинами. Оставаться в каком-нибудь из последних строений никто не решился, и они пошли дальше, планируя до рассвета пройти столько, сколько получится, и с наступлением утра заняться поисками укрытия. Но минут через пятнадцать ходьбы трасса вдруг стала шире чуть ли не втрое и вскоре расщепилась на несколько практически одинаковых шоссе.

– Кажется, это какая-то развязка, – определил Пётр, вглядываясь в дождливую темноту из-под капюшона. – Не видно нифига! Куда идут эти дороги?! Надо найти указатель! На развязках всегда есть указатели!

Пришлось идти назад и искать указатели на всех ответвлениях. Делать это в темноте было трудно, и нужный указатель, конечно же, нашёлся самым последним.

– Папа! – Олеся одной рукой держала горящую зажигалку, другой пыталась закрывать её от дождя и при этом всматривалась в придорожный щит: – Тут есть стрелка на Краснодар! Надо идти направо! Чё?! Сто километров?! Офигеть! Мы сюда сто пятьдесят километров месяц шли! Мы так вообще никогда не дойдём до этого Краснодара!

– Если нам будет везти с рыбалкой и не придётся прятаться от бандитов, то дойдём за неделю! – попытался ободрить её Пётр, торопясь к указателю.

– Папа! – В голосе дочки зазвучали знакомые капризные ноты: – Ты сам-то поверил в то, что сказал?!

– Пойдёмте дальше! – поспешила заявить Анна Хабибовна. – Давайте найдём нужную трассу, а потом отыщем место для ночлега! Холодно стоять на месте!

Олеся что-то недовольно пробубнила, но стоять столбом не стала, и все пошли в нужную сторону. Спустя час ходьбы через едва ли не кромешную тьму, единственным ориентиром в которой была кромка шоссе, из ночного мрака неожиданно появилось какое-то строение. К тому моменту все уже замёрзли настолько, что никто уже не хотел выяснять, что там дальше, и вся семья дружно устремилась к дому. Входная дверь оказалась взломана и не заперта, дом был брошен и, как все подобные, разграблен. Кое-как заперев все двери, чтобы избавиться от сквозняков, Пётр со спутницами закрылись в самой дальней комнате, в которой обнаружилась пустая двуспальная кровать, уложили на неё спальные мешки и закрылись в них едва ли не с головой. Несколько минут Пётр стучал зубами от холода, потом спальный мешок нагрелся, стало тепло, и он погрузился в умиротворяющий сон.

– Встать, суки! – резкий окрик ворвался в сон, и истеричный вопль дочки вырвал Петра из сонного состояния. – Заткнись, овца! Или прострелю пасть на хрен!

Пётр открыл глаза и увидел несколько рук, хватающихся за его спальный мешок. Петра вышвырнули с кровати, и он упал на пол, больно ударяясь. Психику сдавило страхом, и он судорожно забился, путаясь в застёгнутом спальном мешке.

– Встать, я сказал! – Кто-то ударил его ногой в живот.

Удар был не столько сильным, сколько для острастки, через спальник даже не было больно, но паника, охватившая Петра, стала ещё сильней. Он кое-как выскочил из спального мешка и увидел пятерых чернявых мужчин в форме полувоенного кроя и в таких же шапках, из-под которых торчали кудрявые чубы. Все они были вооружены и держали на прицеле сжавшуюся от ужаса Анну Хабибовну, забившуюся в угол возле кровати Олесю и его самого.

– Ну, что, отбегались, уроды?! – Один из них, самый молодой, направил ствол ружья Петру в лицо. – Больше грабить вам не придётся! Потому что мёртвые мародёрством не занимаются!

Пётр в ужасе зажмурился, инстинктивно пытаясь закрыться руками, и вдохнул, чтобы взмолиться о пощаде, но не успел.

– Не стреляйте! – выкрик Олеси опередил его. – Мой папа – врач! Он доктор!