Новая реальность (СИ)

— Так точно, — Михаил понял, о чём говорил капитан. — Сейчас же займусь реактором.

— Пока мы не вернём Новака, ты назначаешься главным инженером. Не забудь доложить по выполнении, — Романенко отключился.

Громов дошёл до ближайшего турболифта, сел в него и вскоре вышел недалеко от инженерного отсека. Он вошёл внутрь.

— Капитан только что назначил меня главным инженером, — ошарашил он находящихся внутри коллег.

— Даже не знаю, поздравлять ли, — угрюмо ответил один из инженеров.

— Обстоятельства точно не лучшие, — кивнул Громов. — Выяснили, что с ним? — он кивнул на реактор.

— Пока разбираемся. Выяснили, что сгорело несколько контроллеров, мы заменили их, но реактор запустить не смогли. Начали диагностику четвёртого уровня.

— Дайте-ка я посмотрю, — Миша протянул руку, чтобы забрать у товарища переносной тестер. — О, а что это? Ну-ка… — он подошёл к консоли настройки.

* * *

Романенко быстрым шагом вошёл на мостик.

— Доложите о ситуации, — Алексей уселся в своё кресло. Вошедший следом Салливан тоже занял своё место.

— Основные системы без изменений, инженеры обещают справиться в ближайшие 15–20 минут, — сказал Горюнов. — Плюс, перенастроив сенсоры, мы обнаружили след двигателей напавшего на нас корабля. Они используют незнакомую для нас технологию передвижения. Сделав спектральный анализ частиц вокруг нас, мы смогли выявить антипротоны, выброшенные их двигателями. По их смещению мы вычислили, что корабль пришельцев летит со скоростью эквивалентной варп 12. С нашим варпом их не догнать.

— Пока что их корабль движется по прямой, но с такой скоростью через полчаса они покинут зону видимости наших сенсоров, — добавила Кузнецова.

— Логично предположить, что догнать мы сможем их только с помощью гиперпрыжка, — заметила Наяна. — Понадобится 2 или 3 прыжка, в зависимости от того, насколько быстро восстановят работу реактора. После можно десантироваться на их корабль, если, конечно, у них нет антителепортационной защиты, в чём я не уверена.

— Я тоже не уверен, — согласно кивнул Романенко, — так что, скорее всего, придётся сначала разобраться с их защитным полем.

— Исходя из прошлой стычки, — Салливан изогнул бровь, — думаю, что это будет весьма непросто. Три торпеды, с полностью активированным боезарядом, не причинили им никакого вреда.

— Неизвестность меня не устраивает. У них должно быть какое-то уязвимое место. Попробуйте проанализировать предыдущую стычку ещё раз, — приказал Алексей.

— Есть! — Фредерик, Наяна и Горюнов углубились в показания сенсоров и датчиков.

Следующий час Лёша провёл как на иголках. Квантовые двигатели, как и обещалось, отремонтировали в срок, а вот с реактором всё ещё были проблемы. Инженеры упрямо молчали, а на запросы отвечали скупым «Мы работаем со всей доступной скоростью». Когда Романенко уже был готов +лично спуститься в инженерный отсек, чтобы проверить, чем они там заняты, на все электрические компоненты подалось полноценное питание, и дремавшие системы снова заработали.

— Начинайте расчёт точки выхода из гиперпространства, — сразу же приказал Романенко и тут же вызвал Громова.

— Капитан, всё готово. Нам удалось запустить реактор, — де-факто сообщил тот.

— Я вижу. Почему это заняло так много времени? — Алексей попытался придать голосу вежливые интонации, хотя на языке у него крутилась фраза «Какого хрена так долго?».

— В ходе просмотра записей бортового компьютера выяснилось, что перед отключением реакторов, сенсоры зафиксировали входящий сигнал на частоте 1.50000001 ПГц, — спокойно ответил новый главный инженер. — Пришлось провести с десяток незапланированных тестов, прежде чем мы поняли, что адолитий очень чувствителен к узкой полосе частот в пределах от 1.50000001 до 1.50000005 ПГц включительно. Каким-то образом об этом стало известно похитителям. Ну и ещё около 15 минут пришлось потратить на то, чтобы перезапустить реактор, а точнее, реакцию с адолитием.

— Значит, они смогли прорваться через антисканер. Меня волнует другое — почему об этой уязвимости до сего момента не знали мы сами? — Лёшу довольно сильно задело, что его так легко обошли в вопросе безопасности его же собственного корабля.

— Капитан, поверьте, трудно было предсказать такое. Невозможно предусмотреть всё на свете, а настолько тонкие нюансы зачастую остаются незамеченными в течение всего срока службы корабля, — Михаил попытался успокоить Лёшу.

— Значит, нам особо «повезло». К тому же, наши «друзья» наверняка не преминут воспользоваться этим дефектом при следующей встрече, — раздражение Лёши вылилось в сарказм. — С этим можно что-то сделать?

— Уже сделали. Мы заблокировали эту лазейку, установив в контрольные цепи реактора высокочастотные фильтры. Второй раз этот трюк не сработает.

— Очень надеюсь, что они не найдут у нас что-нибудь ещё. Что у вас? — он обратился к группе, анализирующей защиту вражеского корабля.